Нанятый экипаж увозил его на самую окраину, в беднейшую часть города. Ювелир поселился в неприметной гостинице «Старая почта». Ну, то что старая, так это чистая правда, а вот почтовые кареты давно уж не рисковали останавливаться там на ночлег. Даже странно, что кучер вообще согласился отправиться в неблагополучный район, да еще и в темное время суток.
Словно услышав его размышления, кони перешли на шаг и встали.
— Дальше не поеду, — буркнул извозчик, рывком открывая дверцу.
Вообще говоря, прогресс не стоял на месте, и в Ледуме всё больше набирали популярность механические экипажи на паровом приводе, но Себастьяну они не пришлись по душе. Да и старомодные кэбы, стремясь выдержать конкуренцию, прилично сбросили цены. Хотя вряд ли это поможет бедолагам удержаться на плаву.
Выбравшись в промозглую ночь, Себастьян молча сунул деньги в протянутую мозолистую ладонь. До «Старой почты» оставалось немного — минут десять топать по булыжной мостовой, и это если не торопиться.
Он торопился.
Владелец гостиницы расплылся в дежурной услужливой улыбочке, из-за стойки приветствуя запоздалого постояльца.
— Ужин в номер, всё как обычно, — проронил ювелир, на ходу стягивая видавшие виды кожаные перчатки из грубой кожи.
— Немедленно распоряжусь, сэр.
— Меня никто не искал?
— Хм, по правде говоря, расспрашивала тут одна дамочка, — приглушенным голосом признался хозяин. — Просила сообщить, как только появитесь.
— Вот как? — Себастьян мгновенно собрался, хоть и не подал виду. Уж очень не любил он непрошеных гостей. Общение с людьми вообще приносило непозволительно мало приятных моментов. — И где она сейчас?
— За вашей спиной, сэр… вон, в самом углу зала. За дальним столиком.
Ювелир непринужденно обернулся. Полумрак и табачный дым стояли в воздухе, протянувшись между столами слоями грязной вуали. Кажется, в них можно было даже завернуться или испачкаться, случайно задев рукавом. Редкие чадящие светильники мало способствовали четкости восприятия. Однако Себастьян мог бы поклясться, что никогда прежде не встречал одиноко сидящую у окна молодую женщину. Это не было ни хорошо, ни плохо, просто факт, который он отметил про себя.
— Уж не меня ли ждете, сударыня? — как ни в чем не бывало, Себастьян присел рядом, дабы не привлекать внимания немногочисленных засидевшихся допоздна гостей «Старой почты».
Карие глаза незнакомки испуганно расширились, длинные ресницы дрогнули. Разумеется, она не заметила, как он приблизился. Да и кто бы заметил, в самом деле?
— Прошу прощения… — взгляд гостьи скользнул куда-то мимо, видимо, на обещавшего ей помощь хозяина. Скорее всего, тот кивнул, подтверждая её догадку, и взгляд тут же вернулся на место, упершись наёмнику прямо в лоб. — Так значит, вы — Сераф… ой!.. Себастьян?
— Он. С кем имею честь..?
— Меня зовут София, — женщина казалась взволнованной. Бархатистая кожа лица порозовела, сделавшись совершенно персиковой. Ювелир и не предполагал, что такое может встречаться в реальной жизни, не только в фантазии льстивых придворных портретистов. — Мне нужно поговорить с вами, сэр… наедине. Думаю, здесь не самая подходящая обстановка.
— Тема разговора?
— Ваша профессиональная деятельность.
Себастьян критически осмотрел собеседницу. Она была молода, даже слишком. Красива, тоже, пожалуй, слишком: глаза чуть раскосые, уютного теплого оттенка, край зрачка в золотых точках, будто в расплавленных капельках янтаря. Золотистые волосы, мягкие даже на вид. Маленькие милые веснушки, такие идеальные, что кажутся нарисованными. Полные губы. Руки нежные, ухоженные, чуть заостренные ногти покрашены в тон шампанского. Тонкая фигурка словно соткана из солнечного света, что смотрелось даже неуместно в такой-то грязной дыре. Дорожный костюм из фактурного твида цвета беж, почти скрытый не в меру длинным и широким плащом, пошитым, однако, превосходно.
Итак, мед, молоко, топленый шоколад. Кукольная внешность.
Всё это сразу и безоговорочно настораживало. Ну не похожа она была на мага или посредника — уж этого брата он повидал. На наемного убийцу тоже не тянет. А простые смертные едва ли могут оплатить его услуги. Хотя… и на простую смертную она, черт ее побери, не похожа.