Конан оскалился по волчьи.
— Очень хорошо, я присоединюсь к вам. Итак, каков ваш план?
Свет от свечей мерцал на ястребином лице Валантиуса, когда он встал, чтобы обратиться к своим людям.
— Ну что же, подойдите ближе и слушайте все, ибо это то, что мы собираемся сделать.
Глава 5. Тлеющие угли Стигии
Тени дико скакали по слизким стенам канализации под Яралетом. Валантиус и его люди крались с факелами через эти сырые пределы в мрачной тишине, тишина нарушалась только шарканьем их кожаных сапог о камни и приглушенным звоном их амуниции. Конан видел вонючие потоки, что медленно текли в тусклом свете. Он шел во главе группы с Валантиусом и его заместителями, снова облаченный в кофийский доспех.
— Есть три подземных входа в замок, — сказал Валантиус. — Один ведет непосредственно к донжону крепости, через него мы бежали во время переворота, он известен Тану и без сомнения заблокирован и хорошо охраняется. Но наше предприятие полностью зависит от него, так как мы не имеем никаких знаний о двух других.
Они подошли к перекрестку, где Валантиус разделил своих людей, он послал в один из тоннелей группу под командованием своего помощника, в то время как сам с остальной частью своих людей направился вместе с Конаном вдоль главного канала. Вот они свернули в небольшой боковой проход, который закончился, казалось бы, глухой стеной в арке. Валантиус дотронулся до края арки и раздался приглушенный щелчок, затем он повернул панель ребром к кирпичной кладке, и часть стены под аркой медленно сдвинулась внутрь.
— Заморийцы любят свои секреты и хитрости, — молвил Валантиус, когда прошел в темный коридор дальше.
Потушив свои факелы, группа на ощупь продвигалась вперед по этому новому проходу, который привел вскоре к другому тайному входу. Он выходил в дальнюю кладовую в южной башне замка. Лунный свет лился через зарешеченное окно высоко в стене. Складское помещение было пусто, и видны были признаки его разграбления. Валантиус пошел к лестнице, и группа бесшумно поднялась.
Они оказались в заброшенном помещении, наружная дверь которого висела полуоткрытой. Валантиус побледнел и тихо выругался, когда выглянул наружу.
— Клянусь всеми богами, что это за бесовщина?
Конан присоединился к Валантиусу у двери и взглянул на кровавую бойню за ней.
В лунном свете, залившем весь внутренний двор, на плитах, вымазанных кровью, Конан увидел множество трупов, которые были немногим больше, чем груда окровавленных костей. Его органы чувств ощутили вонь падали, которая висела как миазмы в этом месте, гораздо хуже, чем на поле битвы, как он знал. Крылатые дьяволы собрались на кровавое пиршество вокруг тел своих самых последних жертв. Некоторые из них кричали, как проклятые, и вяло отбивались, когда демоны жадно отрывали с них еще живых плоть, в то время как другие лежали, безвольные и смирившиеся, даже когда эти существа пожирали их. Демоны повернулись к двум мужчинам, замершим в дверях, их глаза вспыхнули злобой, измазанные когти и лица служили доказательством их ужасного пира.
Еще раз слепая необоримая ярость поднялась в груди Конана. Древняя и первобытная ненависть наполнила его, обнажив источник родового наследия, который его ум едва ли осознавал, но его кровь и душа вспомнили. Он бросился во двор с обнаженным мечом, а за ним Валантиус и его люди.
Крылатые обратились в бегство, а воздух наполнился их воплями. Конан, Валантиус и кофийцы стояли теперь неровным кольцом спина к спине, готовые биться с ними. Крылатые взбудоражились и закружились над ними; затем, один за другим, они нырнули к земле и быстро исчезли в темном колодце в центре двора.
Оставленные ими жертвы так и лежали, плача, стеная и рыдания, их тела были разорваны и окровавлены. Конан, Валантиус и кофийцы ходили по двору и освобождали их от мучений тем единственным способом, какой знали. Хотя это был акт милосердия, они чувствовали себя, как на скотобойне.
Когда их жестокая работа была закончена, они подошли к колодцу. Он был искусно построен из неведомого черного камня, и когда Конан взглянул в его глубины, он испытал странное головокружение, как будто посмотрел в огромную космическую бездну. Темнота в колодце излучала злобу, как будто бесчисленные бесформенные ужасы собрались там, за этой завесой тьмы.
— Под фундаментом Кофа еще тлеют угли древней Стигии, — молвил Валантиус. — Есть темные колодцы, что разбросаны по всему Кофу там, где господствовала древняя Стигийская империя, хотя некоторые говорят, что они еще более древние. Они, по-видимому, не поддаются разрушению. Мы запечатали их как можно лучше, как впрочем, и этот тоже был запечатан, когда я в последний раз видел его.