13
Путь к развалинам
Через некоторое время Лиан с трудом поднялся, подошел к окну, распахнул створки, и его вырвало на снег. Вставало солнце. Лиан вытер рот рукавом, кое-как добрался до кровати и рухнул на нее. Он лежал, борясь с мучительной болью в висках. Его знобило. Ему было еще страшнее, чем раньше, но теперь, после мысленного контакта с Караной, почему-то показавшегося ему знакомым ощущением, он не мог пойти на попятную.
«Спустись на рассвете», — сказал Шанд, а солнце уже заливало лучами комнату Лиана. В этот ранний час других постояльцев корчмы не было видно, и только Шанд сидел на каменных ступеньках, ведущих к поленнице, подложив под себя мягкую подушечку. Старик жевал плод геллона, а рядом с ним на ступеньке стояла дымящаяся кружка с чаем из чарда. Старик смотрел на темные горы, возвышавшиеся на той стороне долины, и солнце, проглядывавшее между вершинами. Лиан налил себе чаю из котелка на плите, прихватил ломоть черного хлеба и уселся рядом с Шандом. Его виски по-прежнему ломило от боли.
— Ну что вельмы? — спросил он.
— Ускакали. А все остальные постояльцы очень встревожились, — ответил Шанд. — Два гонца уехали до рассвета, хотя раньше они, как ни странно, никуда не торопились. Даже священник уже встал. И молодожены тоже. Яред только что пошел прогуляться, но он гуляет каждое утро. — Шанд откусил кусочек геллона. Ему на руку капнул светло-желтый сок, но старик не обратил на это внимания.
— В этом году геллоны как никогда сочные, — проговорил он, облизываясь. — Хотя почти все деревья побило градом… Впрочем, у нас это часто бывает.
— А вельмы сюда вернутся?
— Это зависит от того, что они найдут.
— Вчера вечером мы говорили о Мендарке, — решил переменить тему Лиан, — и ты сказал, что он опасный друг.
— Могущественные люди всегда опасны, Лиан. Мотивы их действий сложнее, чем у простых людей, и они знают гораздо больше нас. А друзьями они по мере необходимости пользуются в собственных целях. Мендарк уже очень давно Магистр Совета, но сейчас мир стал меняться. Если он не сможет приспособиться к переменам, то погибнет. Когда-то я неплохо знал его и могу лишь предостеречь тебя: берегись!
Шанд выплюнул в кулак семечки, аккуратно сложил их на ступеньку, вытер руку о штанину и задумчиво посмотрел на Лиана дальнозоркими глазами.
— Давай лучше поговорим о том, что здесь происходит. Обычно в это время года в корчме никого не бывает, и вдруг — целая толпа. Вот я все и думаю: может, и ты появился в наших местах затем же, что и остальные? — Шанд искоса взглянул на Лиана, который молчал, уставившись перед собой. — Если хочешь ей помочь, поторапливайся! — продолжал он, сверкнув зелеными глазами.
Лиан набрал полную грудь воздуха.
— Но я не знаю, где ее искать и как ей помочь.
— Тогда ступай вслед за вельмами, они, кажется, знают, где она.
— Но я же совсем не умею драться. Как мне с ними справиться?!
— Да уж, вояка из тебя никудышный, — сказал Шанд. — Может, эта девушка сама тебе в этом поможет. Если она умудрилась добраться сюда, несмотря на всю нечисть, которую спустил на нее Иггур, она наверняка поняла, как с ней бороться.
— А куда они поскакали?
— Сначала — на восток, в сторону перевала и Баннадора. Но я наблюдал за ними и заметил, что, спускаясь с холма, они повернули на юг, на старую дорогу, ведущую к горе Тинтиннуин. Это самая высокая гора в здешних местах. Она находится к югу вон от той горы с двумя вершинами, — сказал он, показывая вдаль пальцем. — Ее вершина едва видна над хребтом. Видишь? Через четыре часа езды отсюда дорога проходит мимо старых развалин. Там раньше стояла крепость. По-моему, девушка прячется именно там.
— Откуда ты знаешь?
— Я тоже видел странный сон.
— Но вельмы уже на полпути туда! Мне не догнать их пешком. Кроме того, я обязательно заблужусь.
Шанд вздохнул, всем своим видом показывая, что не понимает, зачем Каране выбрали именно этого помощника.
— Пошли ко мне.
Лиан поднялся за Шандом в его комнату, напоминавшую ту, в которой он спал; разве что только кровать здесь была поменьше, а на стенах были развешаны карты.
— Откуда у тебя столько карт? — поинтересовался Лиан.
— Это мой конек, — объяснил Шанд. — Я всю жизнь собираю и рисую карты. Смотри! — Он показал пальцем на маленькую карту, висевшую рядом с окном. — Вот здесь Туллин. Старый мост, ведущий в крепость, рухнул пятнадцать лет назад. Вельмам придется спуститься в ущелье и подняться на противоположный склон. Им не добраться туда до темноты. На тропинке с этой стороны хребта примерно через час будет развилка, ты свернешь направо, а они наверняка поскачут налево. Потом ты доберешься до места, где легко перебраться через ущелье. Ну, может, не то чтобы легко, но вполне возможно… Ты случайно не боишься высоты?.. Так ты подберешься к развалинам с другой стороны. На все это тебе хватит полдня. Вельмы поедут налево, потому что тропа, уходящая на развилке направо, выглядит совершенно непроходимой… Ну все! Тебе пора! Погода скоро испортится.
Шанд открыл Лиану дверь и спустился вместе с ним. Лиан чувствовал себя крайне неуверенно, и к тому же он очень боялся высоты. Он давно понял, что в настоящей жизни подвиги совершать намного сложнее, чем в сказаниях!
— Пошли со мной, Шанд! — внезапно попросил он старика.
Тот удивленно взглянул на него:
— А какой тебе прок от такой рухляди, как я?
— По-моему, ведьмам ты не показался рухлядью.
— А, это!.. Ну, их я просто обманул. На самом деле я уже давно не тот, каким был раньше.
— Но ты хотя бы знаешь горы. И вельмов! Что я буду без тебя делать?!
Шанд долго молчал. Лиану даже показалось, что он вот-вот согласится. Потом по лицу Шанда пробежала тень, словно он о чем-то вспомнил.
— Нет, не пойду. Мир стал другим, и мне его не изменить. Когда-то я бродил по всему Сантенару, всюду совал нос, думая, что помогаю людям, но, как стало понятно позже, я просто упивался своей силой и славой. Сколько раз я боролся с судьбой! Я неистовствовал, проклинал ее, клялся, что остановлю само время и даже пущу его вспять. Но судьба сломила меня. Она отняла у меня все самое дорогое. Даже мою Элиору! — проговорил он на одном дыхании, словно давно заготовил эту речь.
Шанд смотрел на Лиана невидящими глазами. В мыслях он был где-то невероятно далеко и погрузился в невыразимо печальные воспоминания.
— Но если против судьбы не попрешь, зачем вообще бороться?! — воскликнул Лиан. — Меня учили, что судьбу всегда можно переломить, если только знаешь как. Наша участь не предопределена. Мы не можем остановить время или повернуть его вспять, но, очень постаравшись, иногда все-таки можем вынудить его изменить течение, предначертанное судьбой, хотя едва ли мы можем предугадать, куда приведет новый путь. Зачем же ты мне помог ночью, если не согласен с этим?!
— Раньше я тоже так думал, — сказал Шанд, словно разговаривая сам с собой. — Я трудился, и мой труд приносил богатые плоды. Но что с ними сталось?! А ведь погубила их отнюдь не судьба, а время и мое собственное неразумие. Нет, я не пойду с тобой. Не припомню, чтобы мое вмешательство в конце концов оказалось кому-нибудь на благо. Иди и поступай так, как велят тебе честь и совесть.
— А кто такая Элиора? — спросил Лиан.
Шанд поспешно встал. По его щекам текли слезы.
— Я потерял ее очень давно, — ответил он, крепко сжал Лиану руку, и они вернулись в корчму, забыв на ступеньках и подушку Шанда, и его кружку.
В голове Лиана роились вопросы, не находившие ответов. Он поднялся к себе, написал записку хозяину, положил на нее монету, надел заплечный мешок и покинул корчму.
На полпути к вершине холма он миновал то место, где прятались два вельма, несколько дней назад нашедшие на дороге связанного Турля. Вельмы добрались до Туллина перед самым рассветом, всего на несколько минут разминувшись с ускакавшими соплеменниками, и спрятались в кустах у дороги, наблюдая за корчмой и поджидая Лиана. Они вышли из своего укрытия только после того, как он свернул к деревьям, росшим у вершины горного хребта, и не торопясь, в полном молчании последовали за ним.