— Таможенникам ты тоже понравишься! А в куртку можно запросто зашить сотню каратов…
— И сколько рейсов в год? Точнее, за сколько рейсов на куртке не останется нераспоротых швов?
— Не более пяти рейсов через океан в год, и несколько больше — по Европе. Я уже все обдумала: ты откроешь адвокатскую контору по международным сделкам, частые поездки через границы будут легализованы.
— Недурно! А ты уверена в моем согласии?
— В этом году ты получил диплом Сорбонны. И вместо того, чтобы ежедневным, упорным трудом в общей упряжке строить свою карьеру, ты бросил Европу и поехал бродить по дорогам США. Тебе неинтересен труд клерка в адвокатской конторе, Чарли! Поэтому я предлагаю более прибыльное и более захватывающее занятие…
— И реальный риск получить срок за контрабанду!
— Если бы ты так истерично боялся риска, ты бы не сел сегодня в мою машину… Не так?
Боксон молчал. Сильвия приподнялась на постели и склонилась над ним, стараясь, чтобы груди касались его лица.
— Я заметила, что тебе так нравится…
— И что ещё ты заметила? — спросил Боксон, пытаясь схватить губами соски.
— То, что ты остаешься со мной…
— Твоего Жозефа легче всего отловить на какой-нибудь вечеринке, — говорила Сильвия. — Местное кинематографическая публика постоянно устраивает свои сборища — других посмотреть и себя показать. Сэнди Стивенс наверняка не пропускает ни одной встречи — иначе её забудут через неделю.
Боксон сидел за рулем красного «понтиака». Весь день он возил Сильвию по деловым кварталам Лос-Анджелеса, она заходила в стеклянные двери многоэтажных офисов, два раза он парковал «понтиак» около банков. Сильвия нигде не задерживалась более получаса.
— Мой бизнес, — объясняла она Боксону, — связан с множеством посредников. Например, сегодня, я продала несколько алмазов какому-то японцу. На этого покупателя я вышла через знакомого брокера. На завтра у меня назначена встреча с каким-то латиноамериканским революционером — для подкупа правительственных чиновников алмазы почти незаменимы, но покупать камни у легальных ювелиров слишком дорого. Но все это — одноразовые контакты, а для серьезного бизнеса нет ничего важнее постоянства.
— А ты не боишься, что компаньоны Джерри Маннермана не потерпят твоего присутствия этом бизнесе? — спросил Боксон.
— Джерри работал без компаньонов. Джерри работал со своими женами, ответила Сильвия.
— И сколько жен у него было?
— Не знаю, я видела только предпоследнюю: итальянка из Нью-Йорка. Джерри обожал хлестать её ремнем. По-моему, в церкви они не венчались… Не спрашивай меня о прошлом! — вдруг выкрикнула Сильвия.
Боксон замолчал. Сильвия закурила очередную сигарету и смотрела в окно. В хитросплетениях лос-анджелесских автострад красный «понтиак» был мельчайшей частицей общего великого потока. На семь миллионов жителей — четыре миллиона автомобилей.
В одном из офисов Сильвия задержалась минут на сорок. Наконец, выйдя из дверей (швейцар почтительно склонил голову), она подошла к машине и сказала:
— Пойдем. Мой клиент хочет с тобой познакомиться.
— А если я не хочу с ним знакомиться? — спросил задетый такой бесцеремонностью Боксон.
— Он видел тебя в баре «Соверен». Когда-нибудь это знакомство тебе пригодится. Ничего не спрашивай, все увидишь сам.
Скоростной лифт поднял их на двадцать пятый этаж. Внутри здания царила прохлада — кондиционеры работали исправно. Перед дверями офиса Боксон прочитал надпись на медной табличке: «Джордж Ксенакис. Агро-экспорт.»
В приемной витал запах табачного дыма. Секретарша была очень молода и ярко накрашена, она что-то печатала на машинке. При появлении Сильвии и Боксона она встала:
— Проходите пожалуйста, мистер Ксенакис вас ждет.
Джордж Ксенакис выглядел, как иллюстрация к «Джентльменскому ежеквартальнику» — загорелый, спортивный и модно одетый мужчина лет сорока. Он протянул Боксону руку:
— Рад познакомиться с вами, мистер Боксон!
— Я тоже, мистер Ксенакис! Говорят, я вызвал ваш интерес?
— Да, мистер Боксон! Я видел вас в баре «Соверен». Где вы научились так бросать бутылки?
— Всему, что я умею, меня научила жизнь!
— Великолепный ответ! — улыбнулся Ксенакис. — Правда ли, что у вас имеется диплом Сорбонны?
— Да, я закончил юридический факультет.
— Таким образом, вы — бакалавр юриспруденции?