Сильвия сдвинула чашечку бюстгальтера вверх, и Боксон увидел вокруг соска большое черно-багровое пятно. Сразу подумал: «Она умрет от рака груди…» А вслух сказал:
— Да, сестренка, теперь-то я точно твой сообщник. И что же полагается за укрывательство убийцы по закону твоего штата?
Сильвия пожала плечами. Она уже не плакала, весь её облик говорил о нервном напряжении, разрядившемся так внезапно.
— Ну, хорошо, — продолжил Боксон. — Куда ты дела труп?
— Мы с Анной закопали его в лесу…
— Кто такая Анна?
— Анна Менкевич, хозяйка закусочной. Она моя старшая сестра.
— Вы хорошо спрятали труп?
— Пара миль от дороги, люди там не ходят.
— А охотники? Собаки запросто учуют мертвое тело под землей.
— Я не знаю…
— Вы все вынули из карманов трупа?
— Он был весь в крови, к нему было страшно прикасаться…
— То есть какие-то бумаги, личные вещи могли остаться?
— Документы я достала и сожгла…
— Тогда зачем тебе понадобилось, чтобы я называл себя Джерри Маннерманом?
— Меньше платить за остановки в мотелях. И мне не хотелось, что бы кто-нибудь приставал ко мне по дороге…
— Весьма тронут твоей высокой оценкой. Впрочем, объяснение меня не удовлетворило. А теперь расскажи, какие конверты с деньгами ты перепутала?
— У Джерри был сейф в банке. Но я тоже имела к нему доступ. Когда мы с Анной похоронили труп, я пошла в банк и открыла сейф. Там лежало два запечатанных конверта. На одном было написано: «Две тысячи долларов». На другом — «Триста долларов». Я взяла тот, в котором должно было быть две тысячи. А другой отдала Анне. В благодарность… Пока я тратила те деньги, которые были у меня раньше. А конверт открыла только сейчас. А в нем только двести!..
Она снова заплакала.
— Ох, и в дерьмо же я вляпался! — констатировал факт Боксон. — И самое трагическое в этом то, что я по-прежнему тебе не верю. Хотя синяк на твоей груди не позволяет мне немедленно бежать в полицию. Да лучше б я ничего не знал!
— Но теперь ведь знаешь…
— Исключительно с твоих слов. А теперь расскажи, как ты бросила свой дом, что сказала соседям, на работе? Ты действительно работаешь парикмахером?
— Да, я действительно парикмахер. У меня сейчас отпуск. Наша квартира в Вашингтоне — это квартира Джерри. Я не могу просто так туда вернуться — меня сразу спросят, где муж. Я пока не знаю, как быть…
— А твой друг в Лас-Вегасе? Он на самом деле существует?
— Это подруга… Она тоже парикмахер. Я планировала какое-то время пожить у неё, осмотреться, решить, что делать дальше… Ты же понимаешь, что дороги назад у меня нет!
— Не уверен в том… При хорошем адвокате можно доказать факт жестокого обращения, состояние аффекта…
— А Анна? Она же стала моей сообщницей! Её ведь тоже будут судить, за соучастие! Я запуталась…
— Короче, — Боксон начал рассуждать, как на экзамене при малознакомом вопросе, — тебе нужно начинать новую жизнь. Желательно, с новыми документами. Пока я не знаю, как это возможно. Следует разобраться в ситуации, найти укрытие хотя бы на некоторое время. Не уверен, что с двумя сотнями долларов ты долго протянешь. Предполагаемый план действий на ближайшие сутки: первое спокойно переночевать, второе — в течение дня найти твою подругу. И третье немедленно обеспечить себя работой. Иногда ночевать можно в автомобиле. А сегодня в автомобиле буду ночевать я. Обещаю, что не сбегу и доставлю тебя завтра в Лас-Вегас.
Боксон забрал завернутый в платок пистолет и пошел на стоянку к кофейного цвета «шевроле».
«Ха! Она застрелила своего мужа! И закопала в лесу! Но синяк-то у неё на груди — настоящий… И били ее по груди очень сильно, такой кровоподтек страшное дело…
И вытащила пистолет из перчаточного ящика… А муж не смог просто прихлопнуть её руку крышкой… Нет, дорогая, мистера Маннермана ты шлепнула уже потом, когда он успокоился и отвернулся. А пистолет-то прятала под подушку зачем? По глупости? Или все-таки мы от кого-то убегали? А может быть, мистер Маннерман вовсе и не убит, а ты выбросила его, раненого, на дорогу?..»
Боксон лежал на разложенных сиденьях автомобиля, и, несмотря на тринадцать часов за рулем, не мог уснуть — новости прошедшего часа были чересчур возбуждающими.
«А может быть, нужно немедленно бежать от этой „импалы“? Впрочем, куда можно бежать на ночь глядя в полсотне километров юго-восточнее Лас-Вегаса?..»
Профессор Маршан говорил: «При расследовании старайтесь не делать опрометчивых шагов. Иногда требуется торопиться, но спешка никогда не была оправданием осуществленной глупости… Как можно чаще подводите итоги — и вы увидите реальную картину…»