– Видите ли... Да. Откуда вы знаете?
– А мы все знаем. Потому что мы работает в фирме "РЭМ":
...я протянула ему выпачканные в грязи плащ и пиджак.
– И приглашает! – добавил подошедший Зина. – Вам надо прийти в себя. Возможно – немного выпить.
Профессор стал медленно пятиться, с ужасом глядя на монтировку.
– Да не бойтесь вы, – успокоил его Зина. – Девушка прихватила инструмент на всякий случай: вдруг у вас что-то с машиной? Она у нас очень хороший автомеханик. – Зина кивнул мне: – Дорогу найдешь? Тут недалеко; два квартала и направо. Довези профессора.
– Что они от вас хотели? – спросила я, когда наша процессия тронулась.
Он пожал плечами. Ехал себе, никого не трогал; кто-то метнулся наперерез из темноты – он едва успел затормозить. Его вытащили из машины и тут же, без предварительных выяснений отношений, стали молча и сосредоточенно бить.
Значит, эти пареньки хотели, скорее всего, не плащ, а машину. Хорошая у профессора машина; интересно, какой марки.
– Это "СААБ", – пояснил он, промакивая платком разбитую бровь.
Мы поставили автомобиль на охрану и направились к подъезду, где нас дожидался Зина. Профессор передвигался с легким скрежетом, придерживая ладонью поясницу и как бы подталкивая себя вперед.
– Зина, – сказала я, – звони скорее мистеру Холмсу. Оказывается, мы поймали Мориарти. Только профессор каких-то очень крутых мафиозных наук может себе позволить кататься на "СААБе". И давай сейчас устроим шведский стол.
– А с вами не скучно, молодые люди, – кряхтя, заметил наш новый знакомый. – Я, правда, не совсем понял, при чем тут шведский стол... – он кашлянул, будто бы извиняясь неизвестно за что, и добавил: – Видите ли.
Я объяснила: сперва мы попадаем на шведа Стриндберга, потом берем на абордаж шведский "СААБ". По логике вещей закусить мы должны именно за шведским столом. А потом предадимся шведской любви.
– Вот какая у нас получилась шведская вечеринка!
– Знаете, – улыбнулся Зина, помогая нашему другу выйти из лифта, – чем прекрасна эта женщина?
– Догадываюсь... – ответил он столь же мягкой улыбкой.
– Эй, вы! – заорала я. – Если вам известен ответ, то это еще не значит, что известен мне!
Зина прислонил профессора к стене, подошел, поцеловал меня в висок.
– Тем, что у нее все не как у людей. А совсем даже наоборот.
При случае я ему замечу, что эти вошедшие у нас в традицию поцелуи в висок очень и очень опасны. Не знаю, как там у других девушек, а у меня именно в этом месте находятся не только мозги, но и кое-какие зоны, отвечающие за порывы, ничего общего с процессами мышления не имеющие.
Я помогла ему умыться. Свернув голову набок, он внимательно исследовал раненую бровь.
– Придется записываться на прием, видите ли... К самому себе... – он поморщился, двинув бровью. – Я вообще-то врач. И в самом деле профессор. Косметолог.
– А-а, понятно:
...вот уж не думала, что в косметических салонах работают мужчины, причем в ранге профессора. Хотя... На Огненной Земле профессура кем только ни трудится – даже дворниками трудится.
– Вы меня не совсем, видите ли, поняли. Речь идет не о косметических масках. Строго говоря, это называется репродукция. Изменение человека. Его внешности. У меня свой салон.
Тогда понятно, откуда "СААБ". А все-таки жаль профессора: принимать у себя всех этих чудовищно распухших теток в полтора центнера живого веса, а также всех этих патологически-худых плоскогрудых истеричек, которые заявляют, что они жены самых генеральных из всех генеральных директоров концернов, и потому – будь любезен, дружочек! – сделай из меня нечто среднее между Мерилин Монро и Барбарой Стрейзанд...
Будь я профессором репродукции, я делала бы из этих теток Чиччолину – до чего же все-таки противная, отвратительная баба; это с ее подачи мужики полагают, что у всех у нас вместо мозгов – детородный орган.
Бедный вы, бедный – щупать все эти сальные животы и коровьи ляжки, оттягивать из них жир, вставлять в груди упругие протезы – и все ради того, чтобы господ генеральных директоров не тошнило, когда они ложатся со своими благоверными в постель... И алхимничать с транссексуальными трансформациями, и "репродуцировать" ночных бабочек, крылья которых поизносились от порханий по интуристовским номерам...