— Не тешь себя пустыми надеждами, мастер-ломастер. Недолго тебе осталось царствовать. Если ты нас не отпустишь — твоей грязной империи конец. Апологеты за всё с тобой поквитаются.
— Да я их жду — не дождусь! — он рассмеялся. — Писатель, не знаю, кто вдохновил апологетов на этот поход, но я несказанно благодарен ему за это. Мне даже не придётся нападать на Апологетику. Апологетика сама пришла ко мне! Если бы ты разбирался в стратегии, то наверняка бы знал, что атакующая сторона несёт гораздо более существенные потери, нежели обороняющаяся. Сколько верных братьев я бы потерял, штурмуя Апологетику! Но в обороне, перевес уже на моей стороне. Потому что на моей территории каждый закоулок, каждый дом и каждый куст — будет помогать армии Суллара! Апологеты здесь ничего не знают, а сулариты — знаю всё. И они утопят апологетов в крови. Ты уж мне поверь… В любом случае, время у нас есть. Насколько я знаю Нибилара, он будет ждать до последнего. Пусть ждёт. А мне нужно подготовиться. Хочу встретить старого друга в новом обличии. В твоём обличии.
— То есть, ты хочешь… А как же Даркен Хо? Как же жертва?
— Хо? — Латуриэль огляделся по сторонам, словно опасаясь, что нас могут подслушать. — Откуда мне знать, что ему нужно?
— Ты же его жрец. Или я неправ?
— Как бы тебе попонятнее растолковать, — задумчиво ответил Латуриэль. — Да, я создал этот культ. И у него, как и у любого другого культа, в основе лежит пустота, покрытая сверху бездоказательными догмами, словно листьями кувшинок. Такова природа всех религий: жёсткое ограничение одних в угоду другим. Я ничего нового не изобрёл… Ладно, хватит пусто-порожних разговоров, Писатель, пора действовать. Сейчас я сделаю тебе укол. Он будет немного болезненным. Потом…
Я расхохотался, вызвав у него недоумение.
— Так во-он оно что… Вот так дела! — хохотал я, долбясь затылком об кресло. — А я-то, глупец! Я-то думал… Ха-ха-ха!
— И что же тебя так развеселило? — спросил Латуриэль.
— Все считали, что я тебе нужен для того, чтобы принести в жертву Хо. И я, наивный болван, тоже так считал! Ха-ха-ха! А на самом деле тебе просто нужно тело. Новое тело. Твоё собственное уже ни на что не годится. Ты вот-вот развалишься по частям. Поэтому тебе как можно скорее нужно запрыгнуть в новый 'биокостюмчик'. Только и всего! А эти красивые истории о 'жертвах великому богу' — ни что иное как пыль в глаза твоей тупорылой пастве! Ведь свежих человеческих тел на всех не хватит… Не то что на всех! Вообще ни на кого! Кроме тебя… Верно? Ты и в Апологетику полез вовсе не из-за жажды мщения, не из-за реванша, не-ет. Ты полез от отчаянья. Чтобы поживиться телами апологетов-чистюль, которые, в отличие от тебя, их берегли и лелеяли. Как прозаично и меркантильно, мастер, ай-яй-яй! Ничего сверхъестественного. Обычный обман. Но зато с каким размахом! С какой легендой! И всё ради чего? Ради спасения собственной шкуры.
— Ну вот, видишь, ты сам во всём разобрался, — спокойно ответил Латуриэль, прыская из шприца струйку. — Молодец. Садись, пять… Ах, ты уже сидишь.
— Допустим, ты успешно поселишься в новом теле. А что дальше? Как объяснишь суларитам, почему воспользовался жертвой, предназначенной Даркену Хо, в собственных интересах? Какую историю выдумаешь?
— Не беспокойся. Я что-нибудь придумаю.
— И тебе не страшно?
— Почему мне должно быть страшно?
— А что если тебе не поверят?
— Поверят, мой друг, поверят. Каждому моему слову поверят. Фанатизм — это духовная слепота. А слепой повинуется руке поводыря. Так уж заведено.
— Значит Хо — это всего лишь твоя фантазия?
— Фантазия, — кивнул Латуриэль, обрабатывая мне руку дезинфицирующим средством. — Но не моя.
— Ты пропагандируешь веру в него. Но сам не веришь в его существование.
— Наверное, как и любой адекватный пастырь, — пожал плечами он.
— А что если оно существует? Что если слухи о нём не беспочвенны?
— Я отвечу тебе то же самое, что когда-то ответил своему другу Нибилару, во время нашего последнего спора о существовании нового, чудесного мира… 'Где доказательства?'
— Тогда что же сподвигло тебя стать его жрецом?
— Ты видел приверженцев Суллара? Видел это отребье? Думаешь, легко организовать управление этим сбродом? Нет. Не легко. Практически невозможно. Даже бывшему Верховному апологету. Единственная возможность держать мой народ в узде — это напугать его кем-то, кто страшнее меня самого. Кто невидим. Не осязаем. Но безмерно силён и жесток. Даркен Хо — больше всех остальных годится на эту роль. Однако, ты прав. Я не с пустого места принял решение избрать его в качестве нашего нового кумира. Одна предпосылка была. Ма-аленькая, — Латуриэль поднёс свои пальцы к моему лицу. — Однажды, мне приснился сон. Ещё в бытность апологета. Когда я экспериментировал с полноценными снами и глубокими погружениями, надеясь, что это поможет стабилизировать приток энергии для регенерации тканей. В то время я узрел немало сновидений. Но запомнил из них лишь одно. Мне приснилась темнота. Темнота говорила со мной. Кто-то смотрел на меня из темноты и говорил. Или диктовал. Много и непонятно. Лишь одну фразу я понял чётко. И от неё проснулся в ужасе и смятении. Кошмар, приснившийся мне той ночью, долго не выходил у меня из головы. Я всё время думал — что он означает? Что это было за предупреждение? А может руководство к действию? Тут-то мне и начала открываться истинная суть бытия. Я избрал темноту увиденного кошмара в качестве символа своей новой религии, и окончательно повздорил с Апологетикой. Случайный сон помог мне изменить свою жизнь и начать за неё неистовую борьбу, в которой я, пока что, выигрываю.
— Это было Хо? Оно тебе приснилось?
— Это был просто сон. Судьбоносный, не спорю. Но обычный.
— А та фраза? Что оно тебе сказало?
— Не твоего ума дело. И хватит вести пустые разговоры. Я что-то слишком увлёкся беседой с тобой. Может потому, что никогда не общался с живыми людьми. А может и потому, что хотел получше изучить старого хозяина своей новой 'квартирки'. Хе-хе. Так, не дёргайся, а то будет ещё больнее.
Он ещё раз обработал кожу на моей руке и всадил иглу. От боли я даже вскрикнул.
— Терпи, терпи. Я предупреждал, что эта сыворотка больная, но она совершенно безвредна. Портить твой организм не в моих интересах.
— Зачем ты тогда колешь мне эту дрянь?
— Она поможет тебе легче расслоиться. И стабилизирует функции органов. Чтобы не возникло сбоев и рассинхронизации, — Латуриэль бросил опустевший шприц в тарелку, и похлопал меня по щеке. — Ну вот и всё. Сейчас немного будет кружиться голова. Это не страшно. Скоро мы станем единым целым! Мой разум и твоё тело.
— Ненадолго. Через день, максимум через пару суток начнётся отторжение. И ты отправишься следом за мной — в никуда.
— Хм-м…
— Ведь именно это спёрла у тебя 5-55? Хреновину, позволявшую адаптироваться в новом теле, да?
— А ты осведомлённый парень, — кивнул Латуриэль. — Ну раз уж ты так осведомлён, то наверняка в курсе того, что 5-55 жива. А если она жива, значит и нейростабилизатор при ней. Она его не бросит. Слишком уж ценная штучка. Нда-а… Ты так же не можешь не знать, что мерзкая Туннельная крыса не просто выжила. Она благополучно вернулась в Апологетику.
— И что с того?
— А то, что она сама ко мне придёт. Она ведь сейчас там, на границе, вместе с доморощенной армией Нибилара, верно? Да, Писатель, она там. И я её жду. Теперь ей уже не вырваться. Мои лучшие ребята готовятся её изловить. Они её поймают. Поэтому, обретение стабилизатора — это лишь вопрос времени. Этого времени мне вполне хватит.
— Скотина…
— Давай обойдёмся без грубостей…
Дверь открылась и в камеру вошла пара суларитов. Одного я узнал — это был Никтус. Второй был незнакомый, сгорбленный и прихрамывающий.