— Радмила, присядьте с нами, — пригласила Аделаида, по-хозяйски расположившись во главе стола. — А где же ваши девицы?
После недолгих уговоров Радмила опустилась на краешек свободного стула, словно готовая в любой миг вскочить, чтобы исполнить господское поручение. Она любовно вглядывалась в лицо Ады, а после заключила:
— Как вы на маменьку свою похожи…
Сердце Аделаиды болезненно сжалось. Переменившись в лице, княгиня посмотрела совсем детскими глазами на хозяйку и не удержалась от вопроса:
— Вы помните, какой она была?
На лице Радмилы расцвела задумчивая улыбка.
— Светлая такая. Будто всегда светилась от счастья, о-ой. Они с покойной нашей царицей совсем не похожи были на других господ. Обе прелестные, только вот все откормить их хотелось. Будь проклята эта чума, что унесла их жизни…
По щеке Аделаиды скатилась скупая слеза, которую она спешно утерла. Чума. Вот так ей и полагается себя называть.
— Девочка-то, наша молодая княжна, так на вас похожа. Один в один, — добавила Радмила.
Ана подняла на нее смущенное лицо.
— Спасибо, Радмила. Нам пора дальше, — Аделаида первая нарушила молчание.
— Вот дура старая, — встрепенулась хозяйка. — Задерживаю вас только своей пустой болтовней. У вас-то делов полные сани, а я… Вы заглядывайте, коль желание будет… Мы ж тут всегда вам рады.
— Конечно. — Крепко обняв Радмилу, Аделаида надела платок и кафтан и покинула дом.
Амелия и Ана, здорово пригревшись, еле передвигали ноги, а мысли их заволакивала пелена сонного дурмана, словно Хранитель подгонял их к постелям, требуя прилечь, но бросать дело было нельзя.
Как Аделаида и обещала, обойдя половину домов, они поехали в трапезную, где попросили травяные чаи и сытные похлебки. Усевшись возле камина, Анастасия и Амелия растирали замерзшие руки, силясь отогреться. Ана нервно ерзала на стуле: ее мучили вопросы, крутившиеся на языке, но что-то удерживало ее от разговоров. Каждый раз при упоминании бабушки и дедушки по щекам Аделаиды катились немые слезы. Она всегда называла их замечательными людьми. Рассказывала и об остальном семействе, о чудесных летних вечерах, которые они проводили вместе, чему Анастасия верила с трудом. Однако о том, что же случилось позже и что разрушило их очаг, Аделаида умалчивала, как и все прочие.
— Добрый вечер! — подкравшийся Александр порядком напугал ее.
— Александр, — поприветствовала его ласковой улыбкой Аделаида, — присаживайтесь с нами. Откуда вы?
— Харчевня при постоялом дворе не отличается приятной кухней и, если честно, дружелюбным обществом, а потому я прихожу сюда. — Не отнекиваясь, юноша пристроился рядом.
— Опять вам все без мяса, да? — спросила хозяйка, подошедшая принять заказ.
— Верно, Зарина, спасибо! — совсем по-свойски ответил Александр.
Слегка выгнув бровь, Аделаида проводила хозяйку взглядом и обернулась к собеседнику:
— Чем вы занимаетесь? Все ли здесь нравится?
— Изучаю книги, в вашем городе чудесная библиотека. Правда, посетителей мало, да и книг не слишком много, но радует ее наличие. Во многих городах такого не встретишь.
— Так вы объездили много городов? — зачерпывая похлебку, полюбопытствовала Ада.
— Не то чтобы, — стушевался Александр.
Анастасия и Амелия вели немой разговор, обмениваясь многозначительными взглядами. Амелия просила найти способ оставить ее наедине с новым другом, но Анастасию такая затея совсем не прельщала: она еще не прониклась доверием к иноземцу, а потому предпочла бы держать их в поле зрения. Подумав, что едва ли что-то сможет предпринять, если вдруг дело примет неприятный оборот, княжна закатила глаза, что Амелия расценила как знак согласия.
На счастье Амелии, скоро прибыл гонец из дома с посланием от Ярославы, содержание которого не разглашалось, но Аделаида вздохнула:
— Прошу меня простить. Вынуждена вернуться. Продолжите без меня — домов осталось не так много, до вечера управитесь.
Княгиня быстро поднялась и, повязав платок на скорую руку, двинулась к выходу. Поймав взгляд Амелии, Анастасия подскочила вслед за матерью:
— Матушка! Мне тоже нужно домой…
— В чем дело?
— Я… Кажется… У меня ноги очень замерзли, — со всей серьезностью заявила Ана.
— Хорошо. Что ж… Не можем же мы бросить все на Амелию… Вернемся завтра. Позовешь ее?
— Она останется, — слишком резво ответствовала Ана.
— Вот оно что, — понимающе улыбнулась Аделаида, но тут же слегка нахмурилась. — Ладно. Поедем на наших санях, за Амелией пришлем другие.