При мысли о том, что банный защитник ушел со своего поста, по коже Анастасии пробежали мурашки. Она огляделась, будто ожидая нашествия орды злых духов, но никто не явился, либо она их не увидела.
Тем временем Амелия продолжала обряд. Она уже успела присесть на колени перед скамейкой, окунуть царапало в чернила и теперь выводила слова:
Анастасия с любопытством наблюдала за действиями подруги, ее бросало то в ужас, то в трепет. Амелия испытывала те же чувства, но старалась держать их в узде, ведь иначе могло ничего не получиться.
— Еще немного, — отчиталась она и подула на чернила, стараясь их быстрее просушить. Немного подождав, Амелия капнула воском и тут же приклеила берестянку к задней стороне зеркала. — Подержи, — вручила она Ане свечу.
— Поспеши… Холодно, — едва не приплясывая, подгоняла княжна.
Судорожно сглотнув, Амелия внесла зеркало в баню, не открывая его стекла, и устроила на низкой скамье напротив двери, затем вернулась к Анастасии за свечой и изящным, украшенным тремя рубинами кокошником.
— Только никуда не уходи, — попросила она.
— Я за дверью, — шепнула Анастасия, и предбанник погрузился во мрак.
Амелия вновь присела на колени, но уже перед другой скамьей — той, что находилась в глубине бани, и пристроила свечу напротив накрытого зеркала, еще раз зачитала по памяти нацарапанные строки, стараясь унять дрожь. Ее разрывало волнение и сковывал страх, девушку потряхивало и колотило, не то от переживаний, не то от озноба. Амелия стянула платок, внимательно глядя на свое отражение, повязала его на голову, старательно пряча волосы, водрузила поверх кокошник, приняв образ замужней женщины, и зашептала:
Амелия глядела в зеркало, но видела лишь себя, покачивающуюся из стороны в сторону в такт биению сердца. В глазах отражался огонек, который становился все тусклее с каждым мгновением. Свеча держалась из последних сил, рискуя угаснуть в любой миг. Амелия страшилась этого больше всего, ведь это бы значило, что судьбой ей никто не уготован и суждено либо жить одинокой девой, либо коротать век с нелюбимым.
Пытаясь одолеть свои сомнения, Амелия прислушивалась к звукам за дверью. Там было тихо, а потому она решила, что подруга ее бросила и ушла, но негромкий шорох тканей разуверил в этом.
Свече оставалось совсем недолго. В последний миг позади отчаявшейся Амелии промелькнула тень. Поборов первое побуждение обернуться, Амелия присмотрелась к очертаниям за своим отражением. Из тьмы проступила светлая копна коротких блестящих волос, а за ней показалось точеное, скуластое и до безобразия прекрасное лицо.
— Александр…
Человек в зазеркалье улыбнулся и двинулся вперед. Чем ближе он подступал, тем отчетливее становилась его жуткая, похожая на оскал, сумасбродная улыбка и тем ярче сияло безумие в широко распахнутых глазах. Тень подошла вплотную к отражению Амелии, тут же резко схватила ее окровавленной рукой за шею, а другой ласково провела по лицу, оставляя на нем багряные следы.
Страх возобладал над Амелией настолько, что она не рисковала даже дышать, лишь оцепенело глядела перед собой. Своевольная рука, обретшая жизнь независимую от хозяйки, взметнулась к щекам и потерла то место, где было самое большое кровавое пятно, но оно существовало лишь в ином мире.
Когда Александр наклонился, чтобы отпечатать на щеке отражения Амелии леденящий душу поцелуй, свеча погасла, погрузив комнату во тьму, а Амелию — в отчаяние. Увиденное так сильно ее впечатлило, что она не смогла найти в себе силы мыслить, не то что двигаться. Если бы не поторапливающий голос Анастасии и стук в дверь, Амелия рисковала замерзнуть насмерть. Потому банные гадания так опасны, потому всякая здравомыслящая девица обходит их стороной…