Но Ксизору, идущему по этой элитной дороге в сопровождении четырех телохранителей — двух впереди, двух сзади, — такой нарушитель все же встретился. Он выхватил бластер и принялся стрелять в принца.
Один из телохранителей впереди принял на себя заряд, пробивший металлический доспех на груди. Охранник повалился, его рана задымилась; он застонал и перевернулся на спину.
Второй телохранитель — то ли более умелый, то ли более везучий — смог выстрелить в ответ и выбить выстрелом бластер из рук нападавшего. С угрозой было покончено.
Нападавший взвыл и бросился на Ксизора и охранников с голыми руками.
Заинтересовавшись, принц внимательно оглядел противника. Убийца был крупнее, чем любой из его телохранителей, и выше самого Ксизора, да и сложен как тяжелоатлет, выступающий при высокой гравитации. А еще он наверняка сумасшедший, раз лезет один на троих без оружия.
Как любопытно!
— Не стрелять! — распорядился Ксизор.
До него оставалось метров двадцать, но расстояние стремительно сокращалось.
Темный принц позволил себе сдержанную улыбку.
— Не трогать! — снова приказал он. — Он мой.
Троица телохранителей убрала бластеры и отступила в сторону. Они знали, что спорить с господином не стоит. Те, кто пытался, кончили примерно так, как охранник с дымящейся раной, валявшийся на блестящем мраморном полу.
Убийца продолжал свой бег, бессвязно вопя.
Фаллиин выжидал. Когда человек оказался почти рядом, принц развернулся на пятках и наотмашь ударил нападавшего ладонью по затылку. От удара тот покачнулся, оступился и упал, но сумел неловко перекатиться. Незнакомец встал, повернулся и очутился перед Ксизором. Его боевой пыл чуть угас, и он надвигался медленнее, сжав руки в кулаки.
— Что-то не так, гражданин? — спросил принц.
— Ах ты, мерзавец, убийца! Змея подколодная!
Метя Ксизору в голову, мужчина двинул рукой с такой силой, что можно было сломать кость. Фаллиин пригнулся и нырнул в сторону, пнув нападавшего в живот носком ботинка. Противник сложился пополам и попятился.
— Мы знакомы? У меня отличная память на лица, но вашего я не припомню.
Принц заметил на плече соринку и смахнул ее.
— Ты убил моего отца! Разве ты забыл Колби Хоффа?
Убийца пошел на него снова, размахивая кулаками.
Ксизор отступил вбок и изящно обрушил кулак на голову противника, сбив его с ног.
— Ты ошибаешься, Хофф. Твой отец совершил самоубийство, насколько я помню: засунул дуло в рот и вышиб себе мозги, так ведь? Как некрасиво.
Сын Хоффа поднялся и, кипя от ярости, снова бросился на принца. Фаллиин сделал шаг вправо и впечатал каблук в левое колено противника. Удар был сильный, и сломанный сустав смачно хрустнул.
Нападавший повалился — ноги больше не держали его.
— Но довел его до этого ты!
Хофф попытался встать на здоровую ногу.
— У нас была деловая конкуренция, — сухо заметил Ксизор. — Он считал, что умнее меня. Это была ошибка. Если ты не умеешь терять, тебе нечего делать в бизнесе.
— Я тебя убью!
— Я так не думаю, — отвечал принц. Он зашел раненому за спину — необычайно быстро для такого крупного существа — и схватил нападавшего обеими руками за голову. — Видишь ли, соперничать с Ксизором — значит проиграть. С точки зрения любого, кто наделен разумом, напасть на меня — чистое самоубийство.
С этими словами фаллиин резко повернул голову пленника. Треск позвонков неожиданно громко прозвучал в коридоре.
— Приберитесь тут, — приказал он охранникам. — И сообщите властям о судьбе несчастного молодого человека.
Он взглянул на тело еще раз. Нет, раскаяния он не чувствовал — словно раздавил надоедливое насекомое. Сущий пустяк.
Отдыхая в личных покоях, Император рассматривал голозапись, на которой принц Ксизор в натуральную величину ломал шею человеку, напавшему на него в коридоре для избранных.
Правитель улыбнулся и развернул свое репульсорное кресло, чтобы окинуть взглядом Дарта Вейдера.
— Ну, — промолвил он, — похоже, наш принц регулярно тренируется в боевых искусствах?
Ученик нахмурился под своей маской:
— Он опасен, учитель. Ему нельзя доверять.
Император одарил его своей безобразной, похожей на оскал улыбкой: