— Шутливое рабство, Гряк. Не напрягайся, — произнёс я. — Будете три дня выполнять приказы Доэри.
— Ага, — начал он приходить в себя. — Приказы.
— И терпеть, Гряк, — уточнил я. — Любые приказы, не связанные со мной, выполняются беспрекословно. Допускается только защита в случае намеренного причинения серьёзного вреда. В общем, он будет на вас отыгрываться, а вы будете терпеть. Ибо что?
— Гряк терпила? — вздохнул гоблин.
И где он такие слова узнаёт? А, ну да, Танис.
— Ибо нехер попадаться, дебил, — поправил я его, продолжив идти к лестнице.
Обвинять его в самом факте преступления было бы слишком нечестно, всё-таки я знал об их намерениях и не остановил.
— Ха-а-а… — услышал я за спиной вздох гоблина. — И не поспоришь.
Жрецами, точнее жрецом, сидящим за столом в гостиной, оказался Талий Рум. Мне даже интересно стало, с чем он пожаловал.
— Здравствуй, Рум, — улыбнулся я ему, садясь за стол. — Начальство ещё не достало?
— Здравствуйте, Ваше Высочество, — поднялся он и сделал поклон. — Начальство, похоже, смирилось.
Насколько я знаю, старшие жрецы Храма Миалы всеми правдами и… Хотя, «неправд» вроде не было. В общем, они очень хотели, чтобы святой, а теперь ещё и Длань, переехал куда-нибудь поближе к ним. В идеале, в главный храм Миалы, который находится в столице империи Изуры. Которая, в свою очередь, расположена в самом центре континента. Но Талий оказался не робкого десятка и просто послал всех нафиг, оставшись в Суре, а вместе с ним здесь теперь и пять сотен паладинов Миалы сидят. Бойцы Акарии уже свалили домой, а эти остались.
— Ну а сам как? — бросил я взгляд на прошедшего мимо нас Горано, который направлялся на кухню. — Паладины не напрягают?
— С ними даже как-то проще стало, — улыбнулся он. — При них даже высшие жрецы не особо наглеют.
— К тебе даже высшие жрецы приезжали? — хмыкнул я.
Ничего удивительного, на самом деле, но как-то не думал я об этом. Впрочем, и не должен. Не мои это дела.
— Один сейчас до сих пор в храме, — кивнул Талий. — Вроде как он теперь нашим храмом и управляет. А Пикса, это бывший настоятель, в более хорошее место отправили.
— Ну да, — ухмыльнулся я. — Место лучше чем то, где служит святой и по совместительству Длань Миалы?
— Всё сложнее, Ваше Высочество, — пожал плечами Талий. — Что ему до того, что я в его храме служу?
— Такой из тебя политик, — качнул я головой, улыбнувшись. — Ну да ладно, как скажешь. Давай уже о делах.
— Кхм, да, — замялся он. — Собственно, к вам не я пришёл…
— Опять? — закатил я глаза.
— Вежливости в тебе, как всегда, немного, — ударил по глазам свет.
Свет, затопивший глаза Талия и окутавший его плотным ореолом.
— Говори уже, с чем пришла, — поморщился я.
— Ох, Романо, — покачал головой Талий, точнее Миала. — Это обидно. Ты даже не представляешь, сколько на нас лежит ограничений и запретов. В тот раз, с Агеей, мне было очень больно. В прямом смысле слова. Я не должна была вмешиваться и спасать тебя. Ты слишком… «тяжёлая личность» для этого мира. Плавно направлять тебя, это одно дело, но за столь резкое изменение твоего маршрута мне пришлось принять откат.
— Ни фига не понял, — пробормотал я удивлённо.
— Т ы должен был там умереть, Романо, — вздохнула Миала. — Но лишать мир лучшего полководца своей эпохи в столь сложные времена было нельзя.
— Сто процентов умереть? — спросил я ехидно. — Я живучей, чем ты думаешь.
— Как однажды сказал Рувайл — не существует ста процентов, — ответила Миала. — Шанс твоего выживания был, но очень небольшой. А шанс на спасение людей в Агее и вовсе исчезающе мал.
— Ты не можешь видеть будущее, — произнёс я хмуро.
— Но очень хорошо считаю вероятности, — пожала она плечами. — А там и считать особо не надо было. Что бы ты сделал своим легионом против миллионной армии демонов? Убежал, разве что.
— Поле боя не измеряется лишь в цифрах, — не сдавался я. — Не попробуешь — не узнаешь. Передо мной не стояла цель победить.
— Романо… — вздохнула он. — Считай как хочешь, но прошу, хотя бы попробуй принять мою позицию. Не будь ребёнком, смотри шире. Мы с тобой были и остаёмся на одной стороне.
— Только потому, что я принял твою позицию, я вообще разговариваю с тобой, — произнёс я отвернувшись.
Горано стоял к нам лицом и просто хмуро смотрел, скрестив руки на груди.
— А я вижу лишь обиду и желание не ссориться с сущностью высшего порядка, — произнесла она грустно.