— Я думал об этом весь вечер, — сказал он.
Выгибаясь, она чувствовала, как ткань платья поднимается вверх по бедрам — он скользил ладонями все выше и выше.
— О, Боже, — выдохнул Трэз, увидев ее лоно.
— Уже забыл? — Она улыбнулась ему, опуская веки. — Они дали мне все кроме трусиков.
— М-м, нет. Я помню.
Повернув ее, он притянул Селену к себе, раздвигая ее ноги и устраивая на своих бедрах. Склоняясь над ней, он прижался губами к ее шее, а потом вытянул язык и прошелся вверх, покусывая мочку.
— Знаешь, что самое сложное?
Он акцентировал каждое слово толчком бедер, его эрекция вжималась в ее лоно сквозь тонкую ткань его брюк. Когда она охнула, его пальцы скользнули по лифу ее платья.
— М-м? — пробормотал он, снова покусывая ее, словно наказывая. — Так знаешь?
— Нет ни одной мысли, — простонала Селена.
— Не это. — Он снова вжался в ее лоно, поглаживая своим членом. — Хочешь верь, хочешь нет.
— Ч-что..?
Он прижался губами к ее уху.
— Не сорвать с тебя платье зубами. Я хочу отвести тебя на Последнюю Трапезу, и как бы я не уважал Братьев… — Трэз сцеловал дорожку по ее плечу. — Я бы убил их всех, если бы они увидели тебя голой. Убираться потом придется долго.
— Тогда что ты сделаешь?
— Сядь для меня.
Ее голова кружилась, когда Селена выполнила его просьбу, но это было от страсти, жара… нужды. — Что… дальше?
— Мы аккуратно избавимся от него. — Ухватившись за подол, он задрал черный материал выше талии… грудей. — Твою же мааааать.
Отбросив ткань, он просто уставился на то, что только что открыл своему взгляду.
— О да, вот чего я хочу.
Скользя ладонями вверх-вниз по ее бедрам, он опустил голову к ее соску, втягивая его, посасывая. Его темная голова контрастно выделялась на ее более бледной коже. Запрокидывая голову, она предоставила ему полный доступ, раздвигая ноги еще шире.
Она издавала звериные звуки, и он впивался руками в ее бедра, дергая на себя.
— Впусти меня, — требовал он. Раздался треск молнии, когда он высвободил себя, а потом снова раздался рык. — Весь вечер. Я думал об этом весь вечер.
Он вошел в нее рывком бедер, и Селена вцепилась в его запястья, снова выгибаясь. Трэз отпустил себя, отдавшись резким движениям, и она принимала все, что он давал ей, мощная разрядка уже набирала обороты. Так жарко, так дико… кульминация потрясающего ужина, сумасшедшей поездки домой, постоянного предвкушения, которое она испытывала в его присутствии.
Снова притягивая его к своему рту, Селена льнула к его силе, находя его губы и втягивая язык в свой рот, пока ритм его движений ни сделал это невозможным. Быстрее, жестче. А потом ее настиг оргазм.
Также, как они проносились сквозь массивы стекла, набирая скорость, а потом разбиваясь.
Но разбивалось ее тело.
Чудеснейшим образом.
Только она поплыла, как ощутила его запястье напротив своих губ.
— Возьми у меня, — прохрипел он. — Я хочу чувствовать твои зубы в своей плоти.
Мгновенно в ней снова поднялся жар, и она оттолкнула его руку в сторону. Когда резко выступили клыки, Селена, зашипев, укусила его в горло, впиваясь прямо в толстую вену, шедшую из сердца.
Трэз выкрикнул ее имя, снова цепляясь за нее руками, наклоняя голову и побуждая ее взять больше, взять все, что ей нужно… бедрами он вжался в нее, член вздрагивал глубоко в ней.
Его разрядка спровоцировала следующий ее оргазм, снова перебрасывая ее через край.
И она никогда не чувствовала себя в большей безопасности. Более любимой.
Глава 39
Когда дверь камеры закрылась за ним и майкен, айЭм сдернул головной убор и отшвырнул в сторону.
— Отпусти ее.
Скинув мощные ноги с койки, с’Экс поднялся.
— Знаешь, с чем у меня капитальные проблемы? Я плохо понимаю приказы.
— Она здесь не при чем. Это наше с тобой дело.
— Да, ты все еще не понимаешь. Мы с тобой — всего лишь пешки в настоящей драме, но это не относиться к теме.
Палач шагнул вперед, и айЭм вскинул руки, закрывая собой майкен.
— Стой.
— Или что.
— Я убью тебя.
с’Экс замер прямо перед ним, смотря в упор.
— Да ладно.
— Да. — айЭм сжал кулаки и ощутил, как удлиняются клыки. — Если вопрос встанет ребром — либо ты, либо она — я удостоверюсь, что когда двери откроются, именно она будет стоять на ногах. И плевать, если я умру в процессе.
с’Экс нахмурился, посмотрев на служанку.
— Не тот брат. Ты же знаешь это, да?
айЭм отклонился вбок, прерывая зрительный контакт.
— Так что мы будем делать?
— Будет глупо с твоей стороны биться со мной. Учитывая, что я пришел, чтобы вытащить тебя.
айЭм не стал отвлекаться на уловку.
— Ты бьешь первый или я.
— Ты слышал, что я сказал? Я пришел, чтобы отвести тебя в гребаную библиотеку… но, полагаю, вы прямиком оттуда? Или завернем туда по пути к выходу?
В последовавшем молчании, айЭм прокручивал в голове слова палача, проверяя их смысл. Потом нахмурился.
— Я не понимаю.
— Если не возражаешь, нам нужно пошевеливаться, потому что я должен быть при дворе через двадцать минут.
Что это за херня такая, — гадал айЭм.
с’Экс закатил глаза.
— Я же говорил, что проведу тебя внутрь и выведу наружу, разве нет?
— Ты засадил меня сюда! Треснул по голове…
— Нет же, придурок. Это был один из моих стражей. Я пытался за кулисами вытащить тебя… ты не должен был попасть в эту долбанную камеру. Мы так не договаривались.
айЭм моргнул.
— Мы были в библиотеке, — вмешалась майкен. — Безуспешно. И я тоже пойду. Я хочу убедиться, что он выберется отсюда живым.
с’Экс с айЭмом посмотрели на нее и синхронно рявкнули:
— Нет!
— Видишь? — сказал палач, уводя их к двери. — В чем-то наши мнения сходятся. А сейчас вперед.
И ублюдок говорил не о сражении.
Срань. Господня. Похоже, он не так уж ошибся, доверившись ему.
айЭм посмотрел на майкен. Тихо прошептал:
— Не следуй за нами.
— Ты не можешь говорить ей, что делать, — сказал с’Экс, открывая дверь. — А сейчас пошли… или хочешь сгнить в этой камере?
айЭм покачал головой, глядя на служанку. — Не…
— Я жду, — сказал с’Экс.
— майкен…
— Я последую за вами, если не возражаешь, — больше она ничего не добавила, проплыв мимо него и присоединившись к с’Эксу в коридоре.
айЭм, все еще в униформе прислуги, в которой он крался по дворцу, устремился вслед за ними.
— Мне не нужна твоя необоснованная смерть на моей совести.
Когда они двинулись по коридору, она не обратила внимания на его ворчанье. М-да. Едва ли в этой головке были мозги.
А может, дело в нем… потому как он понял, что не хочет оставлять ее.
Бред какой-то.
с’Экс вел их по коридорам другим путем, нежели их вела майкен. И на всем пути айЭм был готов к засаде, нападению, ножу в спину, исходу, который выйдет ему боком.
Но пятнадцать или двадцать минут спустя, он выбрался из дворца, минул пустые покои для слуг… и стоял у стены, отделявшей Территорию от человеческого мира.
айЭм оглянулся на палача.
— Ты вот так просто отпустишь меня? — прошептал он в темноту.
— Повторяю, разве мы не на этом условились? — Когда айЭм не ответил, с’Экс покачал головой. — На этом мы втроем прощаемся. По крайней мере, до окончания траура, когда я должен буду вернуться за твоим братом.
— Они не заметят мою пропажу?
— Кому какое дело? Я регулярно устраняю преступников… и я уже стер все воспоминания у тех, кто видел тебя. — с’Экс посмотрел на майкен. — Хотя было бы легче, не настаивай ты на превращении камеры в мебелированый шоурум.
айЭм протянул ладонь.
— Я не ожидал от тебя честности.
— Сам катись к дьяволу. — с’Экс пожал протянутую руку. — А сейчас иди.
И на этом ему открыли выход. Не было надобности дематериализовываться через барьер.