Абрахам лишь покачал головой, думая о том, что осталось от древних семей.
Блэки практически вымерли — из всей их семьи один лишь Сириус все еще носил эту фамилию, но здесь еще сохранялись хоть какие-то наследники. Фоули, в отличии от Блэков, погибли до последнего человека, когда на их родовое гнездо обрушился бомбовый удар немецкой авиации. В отличии от других представителей чистокровных семей, Гринграсс немало интересовался маггловским миром и старался привить эту черту своим дочерям.
Поттеры и Принцы. От обеих семей осталось всего лишь по одному представителю, и то один из них с рождения носил другую фамилию. Снейп.
Эйвери. Каждый из них был предан идеям Темного Лорда, хоть потом они и утверждали, что служили Волдеморту под действием проклятия. Но Гринграсс не верил ни единому их слову. За что они теперь друг друга и ненавидели.
Но в данный момент не это беспокоило Главу рода Гринграсс. Беспокоило его то, что герб его семьи неожиданно поменял свое местонахождение — из центра круга, где он раньше находился, белый волк неожиданно сам стал частью оного, уступив место новому гербу, под которым красовался девиз.
— Матерь Божья, — прошептал Гринграсс, глядя на надпись и разом позабыв про всяких Мерлинов, Морган и Мордредов. — Он уже начал.
Спасение в Смерти.
— Да уж, слуг сюда понадобится очень много, — вынужденно признал Гарри, подходя к Родовой галереи. — Интересно, где-нибудь можно нанять людей для подобных мест?
— Я так понял, это был риторический вопрос? — поинтересовался Гаюс. — Ведь если не знаешь ты, не знаю и я.
— И охрана не помешает, — продолжал рассуждать Поттер. — И как можно скорее. Проклятие! Как же хреново быть ребенком! Тебя никто не воспринимает всерьез! Придется поговорить с Рамблом, может чего посоветует, — Гарри раздраженно толкнул дверь и вошел внутрь, после чего ахнул и забыл обо всем остальном. — Твою мать...
— И добавить нечего, — прошелестел Гаюс, оглядывая убранство комнаты.
Комната была цвета морской волны и как нельзя лучше гармонировала с обстановкой. Фрески чередовались с гобеленами, те с картинами и статуями. Со стороны могло показаться, что они были расставлены и развешаны в непередаваемом беспорядке, но затем, всего лишь через мгновенье, появлялось чувство защищенности, будто оказался в окружении любящей семьи, готовой защищать своего ребенка от любой угрозы. Никакой вычурной помпезности, тонн золота и драгоценных камней. Лишь утонченность и красота.
Но поражало не только это. Создавалось впечатление, что годы не тронули эту жемчужину старого замка, словно Певереллы сделали абсолютно все, чтобы сохранить свое главное сокровище — память о семье. В хорошо освещенном помещении не было ни одной пылинки, а каждая статуя, бюст и фреска выглядели так, будто их только что протерли. Глядя на картины казалось, что их только что нарисовали и поместили в рамку, а гобелены только сняли с ткацкого станка.
С каждого портрета на Гарри пристально смотрели его предки, беззвучно провожая его внимательными взглядами, пока он не подошел к мраморной статуе, изображавшей высокого мужчину с поднятой к небу рукой. Этого человека, а точнее статую, Гарри уже видел в воспоминаниях Беренгара. Антоний Певерелл, Первый Привратник. Перед статуей, на небольшой подставке, лежали серебряная маска без единой прорези и длинный кривой кинжал.
Гарри и сам не смог понять, в какой момент он взял в руки маску и стал подносить ее к лицу. Поддавшись интуиции, он закрыл глаза и надел маску, кожей почувствовав холод ее поверхности. Открыв глаза, Гарри стал смотреть так, будто видел в первый раз в жизни. Мир прямо на его глазах старился и умирал — медленно, практически незаметно, но неизбежно. Все, что было создано, каждый, кто когда-то родился — всех их в итоге ждала Смерть. Та, кому поклонялись Певереллы, не разменивалась по мелочам — ее интересовало все.
Джонатан Крамер в компании друзей сидел в спортивном баре и жарко обсуждал матч, сжимая в руке кружку пива, когда его отвлекли.
— Крамер! — громко позвал его бармен. — Тебя к телефону!
Джонатан подлетел к стойке и прижал к уху трубку, одновременно оценивая взглядом сидящую рядом шатенку:
— Крамер у телефона, слушаю!
— Серебряная Гвардия объявила боевую готовность, — у мужчины разом исчез всякий интерес к девушке, а настроение тут же упало ниже пола. Если бы друзья сейчас обратили на него внимание, то они бы не смогли понять, почему место их веселого друга занял неулыбчивый парень с холодным лицом. — Всем бойцам прибыть завтра в 10:00 в пункт назначения. Те, кто не придут, будут считаться дезертирами и предателями. Победа или смерть.
— Победа или смерть.
Бросив последний взгляд на веселящихся мужчин, Крамер покинул бар и отправился к своему тайнику. Певереллы вернулись, и Серебряная Гвардия вновь займется тем, ради чего когда-то была создана — убивать врагов Рода.
Комментарий к Глава 5 *да, вот такая у маркиза была фамилия)
====== Глава 6 ======
Проклинающий всех и вся Гарри Поттер уже добрый час бродил по огромному замку, пытаясь найти сокровищницу. С трудом переночевав в замке, Гарри с утра занялся поисками, при этом уже ощущая, что его организм требует еды. Для Гарри было привычно не есть подолгу, но он наконец-то стал избавляться от этой привычки, и теперь организм требовал свое. Желая побыстрее покончить с делами и отправится в деревню позавтракать, Поттер приступил к поискам сокровищницы. При этом подросток не имел ни малейшего понятия, как отличить ее дверь от множества других таких же. В ходе поисков Гарри и его Тень уже обнаружили много всего интересного, в числе чего была огромная столовая, не хилых размеров библиотека, защитные чары в которой не уступали тем, что защищали Галерею, а также небольшая зала, в центре которой стоял булыжник с высеченной руной. Назначение последнего, как и суть руны, для Гарри осталось неясным.
— Может, стоит поискать где-то в подземельях? — довольно жалобно простонал Поттер, чьи ноги уже сильно болели от долгих поисков.
— Полагаю, — прошелестел Гаюс, — с них и следовало начать. Где еще хранить золото, как не в самой надежной части замка.
— Тогда вспоминай, где мы видели спуск в подземелья, а то у меня уже мозг отказывается думать.
— Нам следует вернуться к той комнате, где мы нашли чучела зверей. От нее повернуть направо и пройти около пятидесяти футов. Там и был спуск.
— Хвала Творцу, что здесь я могу с тобой разговаривать, — вздохнул Гарри. — Иначе бы заблудился здесь к черту.
Найдя наконец-то вход, Гарри оказался в довольно мрачных и темных коридорах, где жалкие огрызки света, льющегося откуда-то сверху, с трудом разгоняли мрак. Практически на ощупь продвигаясь вперед, Поттер открывал одну попадавшуюся дверь за другой, но результата было ноль — некоторые проходы вели в такие же коридоры, образующие под замком целый лабиринт, другие же открывали уставшим глазам небольшие комнатушки, представляющие собой то ли кладовки, то ли тюремные комнаты. Из-за мусора и затхлости было сложно отличить одно от другого.
— Такими темпами, я до завтрашнего дня буду шататься, — сквозь зубы прошипел Гарри, чувствуя, как от голода его желудок начал обгладывать позвоночник. — Вот что мне стоило захватить с собой еды?
В ответ раздался лишь еле слышный смешок. В кромешной тьме Гаюс практически растворился, не в силах бороться с настоящей тьмой. Лишь на небольших просветах ему удавалось вновь проявится, но выглядел он уже как еле заметный призрак.
Спустя еще двадцать минут слепых блужданий Гарри заметил впереди уже знакомые отсветы голубого пламени. Их источником оказались два светильника, расположившихся по бокам от массивной железной плиты, на которой был изображен уже знакомый череп, правда с отличием — вместо палочки и косы под скалящимся черепом расположились весы, на одной чаще которых лежал мешок, а на другой — меч.
— Полагаю, это то, что нам нужно, — прошелестел Гаюс, вновь обретя “плоть” в свете магических светильников.
— Надеюсь, что так, — взмолился Гарри. — Ну, помоги Творец.