Инга бросила ненавистное рукоделье, но вместо порога бросилась к тетушке и порывисто обняла, покаянно прошептав – «простите меня матушка».
- За это что ли доця? – Марья прикоснулась к начавшему зеленеть по краям синяку. – Так за это я тебя благодарить должна, а то я уж думала – разлюбил меня Кирилл, а вон оно как на самом деле было…
Опомнилась Инга только во дворе, остается признать, что четвероруких зубастых мохнатиков понять проще, чем людей, рядом с которыми ты прожил полжизни – вот такой вот ребус.
***
И кто сказал, что к чудесам можно привыкнуть? Привыкнуть конечно можно, но есть у них такое свойство – напоминать о себе самым чудесным образом.
Едва все вроде успокоилось, и изучение иного разума обрело некоторую предсказуемость и регулярность, как неугомонная парочка разом перевернула все с ног на голову. Скучно им, видите ли стало, так они полетать решили.
И не так как все люди – с дерева да вниз, или так как сами умели – с дерева на дерево, а так, как только в сказках и встретишь – на метле.
Но по порядку. В тот день Ингу никто не встретил возле околицы, и она добиралась до дерева с «гнездом» самостоятельно. Сильно за неугомонную парочку она не волновалась, почему-то была уверенна, что если б что случилось, то она это почувствовала. Может они, как бывает в любой семье, просто поссорились. Правда, были ли ее друзья на самом деле семейной парой, ответить было весьма сложно. Относились они друг к другу с неизменной нежностью, но и к ней проявляли те же чувства, а ничего «такого» между ними она вроде как не замечала.
Вереск и вопли, слышимые за приличное расстояние от «их» дерева версию о ссоре вроде-бы подтверждали, да вот не слышалось в них ни злобы, ни раздражения. Скорее восторг и азарт. Была и еще странность, звук достаточно быстро перемещался. Душу слегка кольнула совесть, кажется, ее друзья изобрели тарзанку, не дожидаясь пока про такое развлечение, вспомнит одна забываха.
Встречало ее по выходе на полянку некое подобие почетного караула – оба мохнатика, сверкая глазами и задорно топорща шерстку, опирались на метлы.
Не совсем обычные, надо сказать – там, где у метлы находится завязка прижимающая прутья к древку, находился кусок ствола с выдолбленной серединой, куда собственно прутья и уходили, да сам черенок был явно длинноват – почти два их роста. Ах да, на середине держака в сторону от древка отходили три сучка, сделано так было на обоих экземплярах, так что это явно была не случайность, а конструктивная особенность.
Наличие двух столь выдающихся вещей моментально вызвало у Инги интерес исследователя о возможном их предназначении. Который был моментально удовлетворен, в ответ на вопросительно поднятую бровь Кисуня моментально привела конструкцию в условно горизонтальное положение, вскочила на нее как пацан на палку и начала разгон по полянке.
Инга начала было снисходительно улыбаться, решив, что видит перед собой результат «культурного обмена» - ее друзья, наблюдая за игрой сельских детишек, решили сделать себе такое же развлечение, но улыбка так и замерла. Кисуня резко подпрыгнула вверх и легла животом на держак, после чего не рухнула вниз, а стартовала как ракета горизонтально. Потом метла взяла резко на подъём и круто развернувшись вокруг самой верхушки почти сорокаметрового дерева крутанула мертвую петлю с верхней ее точки перейдя в пикирование, чтобы приземлиться прямо перед севшей от неожиданности на пятую точку Ингой.
Если эта «ракета» и имела двигатель, то работал он без явно видимого выхлопа и совершенно бесшумно, ну или, во всяком случае, за вереском необычайно довольной Кисуни ничего слышно не было.
Бой тоже решил покрасоваться и просто прыгнул на свое изделие разом вознесясь метров на пять вверх, где принялся «танцевать» делая гигантские скачки вверх-вниз и чуть по сторонам, как на этакой палке-скакалке.
Что ж единственному на всю округу ксенологу «без высшего» но с неполным средним образованием, оставалось только поднять двумя руками отпавшую челюсть, встать на подгибающиеся ноги и приступить к работе по изучению летательных аппаратов неизвестного типа. Благо дали ей их в руки по первому требованию, хоть и с некоторым сожалением.
Ну что можно сказать? Палка как палка, даже, не слишком и обстроганная. По тому месту, где ее отделили от остальной части дерева, и не скажешь, чем это было сделано, может ножом, а может и зубами. Хотя если смотреть на чистоту и качество обработки – то, скорее всего, именно зубами. Хорошие у ребят зубки, острые, любая бритва обзавидуется.