- Действуй. – И, встретившись еще раз взглядом с каждой. – Значит пошумим, раз приказано. Они впереди нас часа на три и не больше чем вдвое превосходят по численности. К вечеру догоним, не напрягаясь.
«Хотя зря, девчонки, мы это делаем…» - подумала она уже про себя.
***
Ушедшую по следам группу из щели между двумя валунами проводили внимательные глаза. Но прошло не меньше трех десятков минут, прежде чем их обладатель рискнул выбраться наружу и преодолеть три сотни метров до оставленных домов.
Был это человек, перемещающийся на четвереньках, или зверь, вряд ли кто мог сказать наверняка – слишком хорошо маскировался новый пришелец, двигавшийся от одного укрытия к другому. Вот только, скрывая себя, он еще не знал, что следует заодно скрывать и собственную тень.
Тень мелькнула на пороге сарая, вернулась назад, таща что-то похожее на мешок, и надолго замерла возле стены – видимо рассматривая свежий холмик с крестом без каких-либо имен и маленький бугорок чуть в стороне. Еще спустя десяток минут тень двинулась следом за ушедшими, походя плюнув на еще один холмик в стороне и принимая все правее.
Она явно знала более короткий путь, потому совершенно никуда не спешила.
***
Настигли преследуемых, как командир и обещала, к вечеру. Семнадцать молодых парней встали на небольшом возвышении посреди открытого пространства, и теперь, перебрасываясь шуточками, готовились к ночевке, обустраивая временный лагерь.
Службу тянули, надо сказать, по уставу, но без огонька. Расслабились ребятки. Два удвоенных секрета, помимо часовых, но замаскированы так себе – больше об удобстве ночевки думали, чем о том, как остаться незаметными. Да и сама позиция, хоть и позволяет контролировать округу - аж полтора часа потребовалось, чтобы выйти на рубеж, двигаясь в ритме колышущейся под ветром травы - но зато и открыта, и просматриваема со всех сторон. В низине им надо было становиться, чтоб незаметно и неслышно, но видимо уже почувствовали себя хозяевами.
Секреты снайпер сняла сразу, как только техническая разведка подтвердила, что связь подавлена и это можно сделать, не подняв тревоги. Предосторожность, в общем-то излишняя, просто по привычке и чтоб самим не расслабляться, потому что следом за этим настал черед часовых, а по ничего не ждущим бойцам ударил «на расплав ствола» пулемет.
Дальнейшее было игрой в одни ворота. Противник не сумел толком организоваться, в чем ему всеми силами помогли – занимавшийся какой-то бумажной волокитой возле костра старший лейтенант получил «третий глаз» от Барры и рухнул лицом в огонь, так и не успев ничего осознать, а его зам, что размахивая руками кинулся к радисту, поймал спиной с десяток пуль, но не смог подарить тому и секунды для выдачи в эфир сигнала тревоги. Хотя-бы потому, что и рацию, и радиста просто смели в три ствола второе и третье звено.
А вот дальше пошли сюрпризы. Уцелевшие под первым шквалом бойцы противника без командования и понимания происходящего тем не менее всё же смогли организовать какое-то подобие круговой обороны, хотя, ломанись они просто стадом, но в одну сторону, шансы на успех были бы выше, и пробовали вести ответный огонь. Свои наоборот, затаились, меняя магазины и, по возможности, укрытия. Работали только пулемет и снайпер, когда наблюдавшая за происходящим в бинокль Фокус отметила, что прямо в центре лагеря противника вдруг поднялась какая-то штанга, увенчанная прямоугольной коробкой наверху и утолщением под ним напоминающим початок кукурузы.
До головы только доходила суть происходящего, все внимание еще было отвлечено на буквально за миг до этого зафиксированный глазами «полет шмеля», а тело само двинулось вперед - в атаку, отдавая аналогичный приказ всем остальным. В следующую секунду в центре лагеря вспухла быстро расширяющаяся полусфера огня и ужас слегка отпустил сердце, которое однако так и колотилось до самого лагеря, не веря, что оно все еще живое.
***
Сойка, которая, как и положено заместителю, непосредственного участия в происходящем безобразии не принимала, а отслеживала окрестности и эфир с помощью технических средств резервного модуля управления, прибежала на разгромленную позицию что называется «к шапочному разбору». И застала зрелище, которое иначе чем предрассудительным назвать было нельзя – вокруг бродили, непонятно чем занимаясь, бойцы, а командир вместо управления стояла на коленях и гладила покореженную железку, ощупывая пулевые пробоины.