«Блин, обидела ребятёнка» - оставалось только прижать к себе этого кучерявого ежика, гладить по голове и слушать, как недовольное сопение сменяется довольным, - «и ведь теперь не объяснишь ему, что подумала приспособить под управление хвостом язык. В прочем…» - Корь представила, как это будет выглядеть, если Коржик от волнения попытается облизать нос и едва сдержала смех.
Но все же довела ситуацию до сведения напарника. После чего оба надрывали животики от хохота. Смех правда был сквозь слезы - драная утром шкура болела невыносимо.
А трепка была получена знатная. Хотя трепка – ерунда, не первая и не последняя, а вот то что утром считай, произошел самый натуральный бунт… Вот это рядовым событием точно не было. Впрочем, и тут тоже видимо для кого как.
Начиналось все совершенно спокойно – Корь и Кнопка, как глава группы прикрытия, набрасывали комплексный план. Но вот что-то взяло, да не заладилось. Как говорится - «слово за слово…» и саркастическая улыбка превращается в оскал, а между пальцами натягивая перепонки, выходят в «рабочее» положение когти.
Ну и пошла потеха – писк, визг и клочки шерсти во все стороны. Это ж вам не привычное мальчишеское ритуальное выяснение «кто круче», это самая что ни наесть безобразная девчоночья драка. Тут если поначалу и думали обойтись без вредительства, то почти сразу об том забыли.
Зрители тоже мигом разделились на две «группы поддержки» каждой из сторон и нейтралов. «Болельщики» подняв шерсть дыбом, зорко следили за своими оппонентами, но в драку пока не лезли – выяснение личных отношений это святое. «Нейтралы» оценили собственную численность, прикинули возможности и, придя к выводу, что это однозначно повлечет всеобщую свалку, рванули за «цивилизованными» средствами выяснения отношений – шоковыми дубинками, противогазами и химией.
И тут на свою голову в гущу сражения ворвался Седой. Вот уж кому не повезло, неудачней момент для вмешательства сложно было и придумать. Явись он раньше, как и чуть позже, и вместе с нейтралами мигом придавил бы все сопротивление в зародыше, но ждать возвращения подмоги, он не стал. Просто взял сцепившихся за шкирки, тряхнул по крепче, чтоб клубок распался, да и отправил в полет по принципу «куда бог пошлет».
Потом перехватил двух возмущенно шипящих зверенышей в прыжке, и повторно отправил подальше. В третий раз противницы переглянулись и бросились уже на него. Плохо скоординированная атака с разных сторон закончилась весьма обидно и болезненно – в весма колючем терновом кусте, правда уже одном на двоих.
Откуда уже и вылезли плечом к плечу и не спеша двинулись на обидчика две поднявших дыбом шерсть фурии, а за спиной, между прочим, сливались и выстраивались вторым эшелоном «группы поддержки»…
Седой, хвала предкам, оказался бойцом опытным и вместо того, чтобы попытаться вразумить оборзевшую молодежь, стрелой взлетел на дерево и по максимуму использовал свое преимущество – в силе, в весе и в том, что нижние лапы намного сильней верхних, а вот расположены они у обороняющегося снизу. Да и оборонять не слишком толстый (меньше обхвата) ствол – проще не придумаешь.
Некоторое время руководитель и лидер группы развлекался, хватая ногами атакующих за шкирку, отдирая от ствола и скидывая на голову скопившемуся под деревом остальному противнику. В конце концов штурмующим это надоело, и атака захлебнулась.
Корь с Кнопкой уселись было на корточки на военный совет, дабы решить вопрос – «начинать ли прям счас грызть ствол или все же послать кого-нибудь за пилой?», да вот тут сверху последовал ехидный вопрос – «уже сдружились девочки?». После чего все присутствующие сначала с обалдением уставились друг на друга, а потом и попадали где сидели, не в силах сдерживать рвущийся наружу смех.
Ну а явившимся во всеоружии «нейтралам» осталось полюбоваться только на эту идиллическую картинку – все самое интересное они благополучно пропустили. А вот не фиг было раздумывать там, где надо действовать!
Зато, хоть первую помощь оказали, а то «союзнички» только на скулеж и дрыганье лапами были способны. Зрелище по завершению медпроцедур настроило девушек совсем не на веселый лад – обе теперь походили на детенышей гурха, сведенная полосками шерсть нанесла непоправимый урон красоте, как не расчесывайся, никак это безобразие спрятать не выходило.