— Понимаешь, — сделал он глоток, — Мухин из тех людей, которые особо не запоминаются. Вот и сейчас, я пытаюсь представить себе его лицо, и кроме его бороды, ничего не вижу. А так, работящее мужика, пожалуй, и не найти…. И еще, Миша, — усмехнулся Шубин, — похоже он в какую-то веру ударился. В христианскую, какую другую, не знаю. А почему так решил? Раньше он и матом, при случае загнет, трехэтажным, а сейчас, ни-ни. Какие-то словечки стали заумные проскальзывать, Мужики смеются, — от брата-ученого поднабрался.
— Вот ты говоришь, брат приходил к нему в гараж. Как часто? — спросил Шубин.
— В прошлом году мало. А вот, в этом году, особенно в последнее время, пожалуй, часто. Все думали, наверное, будет устраиваться к нам на работу. Придет, отойдут в сторону, присядут, поговорят. Потом идут в гараж. Иван все там показывает, объясняет. А вот в последний раз, пришел какой-то не такой, как всегда. Похоже, после хорошего будуна и заросший…. И не поверишь, так стал похож на младшего брата, что, если бы разгладить его морщины, да волосы отпустить побольше, пожалуй, и не отличить.
— Да, вот еще, что, — Шубин потянулся к пачке с сигаретами, — c Мухиным недавно произошел довольно интересный случай. То ли он был после хорошего будуна, или из-за похорон, оформления наследства, или долгого отсутствия, не знаю…. Короче, собака Рекс, которого он со щенячьего возраста нянчил, едва не покусал его.
— Как это?
— А так. Пришел Иван на работу, подошел, как всегда, к Рексу, и как всегда, дает ему принесенные косточки. Тот тоже, как всегда, хвостом повилял, а потом, друг шерсть дыбом, и как зарычит на Ивана…
— Даа-а-а, — протянул Васьков, — это действительно странно. Немного помолчав, он неожиданно улыбнулся, поблагодарил Шубина за обстоятельную информацию и, кивнув в сторону официанта, предложил:
— По соточке? Рабочий день давно закончен. А так, за встречу…
— По соточке, так по соточке, — ответно улыбнулся Шубин, — можно и с повтором!
Они посмотрели друг на друга и захохотали.
Пешеходов было мало. Лениво помахивая небольшим портфелем, Павел медленно вышагивал по аллее. Покосившись через левое плечо назад, повернул на пешеходную дорожку, идущую к автобусной обстановке. Терпеливо пропустив вперед ветерана, с трудом втиснулся в разогретую и пропахшую потом автобусную коробку. Оказался последним и потому прижатым к двери. Наблюдения за собой не заметил. Даже если оно и велось, то очень профессионально.
На «конечной», как всегда было оживленно. Смешавшись с пешеходами, прошел вперед, и резко свернул к дороге, у обочины которой стоял ожидавший его «джип».
Спустя около получаса, он уже был на знакомой даче. Беседка, к которой его подвели, пряталась среди абрикосовых деревьев. А прямо перед ней, разбросав ярко-зеленые ветви, кудрявилась молодая рябинка.
Только разместился за столиком, и полез в карман за сигаретами, появился Лустенко. Обменявшись рукопожатием, сел напротив Павла и, кивнув на портфель, спросил: «Привез?».
Внимательно просмотрев бумаги, положил их перед собой, закурил и, только потом улыбнулся:
— Неплохо, Паша, неплохо. Сразу видно профессионалов.
— Плохих не держим. Каждый проработал в «наружке» не менее десятка лет. Так, сказать, как вышли на пенсию, сразу ко мне. Значит, годится? — кивнул он на бумаги.
— Я же сказал, Паша, неплохо, — неожиданно довольно сухо ответил Лустенко, и, замолчав, задумался.
— Ты вот, что мне скажи, — он снова посмотрел на Павла. — Ты — то сам, что думаешь об этом? И какое мнение тебе выдали твои старички-профессионалы? Они же наверняка, что-то тебе сказали.
— Ну, как тебе сказать…. Судя по тому, как вел себя объект наблюдения, его раздражительность в беседе с собеседником, встреча с его стороны, наверняка была вынужденной. Встречу явно назначал его собеседник.
— Похоже, так, — кивнул Лустенко и, поправив на носу очки, взял один из просмотренных уже документов.
— Так, так, — пробормотал он. — Мусенков Иван Иванович, год рождения. Ага, вот. До недавнего времени подсобный рабочий аптеки N 14…. Так. А это, похоже, информация нашего друга Васькова, — улыбнулся он, бросив взгляд на Павла. — Проходит по связям с лицами, занимающимися незаконным оборотом наркотиков, а если быть точнее, с подозреваемыми…
— Стоп! А это что?! — Лустенко оторвал взгляд от документа, и посмотрел на Павла. — Как это ночью умер? Чьи данные?
— Участкового, коротко отвел Павел, прикуривая сигарету.
— Слушай, Паш, а тебе не кажется это странным?