Попытки узнать эпоху по единственному услышанному имени закончились полным провалом. Сколько народу успело пожить в замке Арвейм за все века, аж подумать страшно. Не мог же я знать их всех поименно, в самом деле. И вообще, вдруг она не из Арвеймов? Мы могли попасть в момент времени, когда у них гостила какая-то другая семья: все же люди, даже триста веков назад уже имели обычай любезно приглашать друг друга приехать на пару недель.
Давай, Альвер, продолжай себя оправдывать. Никчемный ты ученый.
Новая знакомая, имя которой наконец-то стало нам известно, с готовностью кивнула.
— Да. Лучше просто Сай.
И настолько лучезарно улыбнулась, что догадки о ее нематериальном происхождении у менее подготовленного человека могли бы начать растворяться и исчезать навсегда.
— Я Крис, — ответил мой друг и легко наклонил голову, закрыв при этом глаза, как и полагается при знакомстве любого уважающего себя и посторонних человека.
Мне подумалось о том, что Сай голову не наклоняла и глаза не закрывала. На самом деле, это отлично объясняется ее возрастом: далеко не все молодые леди в двенадцать или тринадцать лет, встретив двух, по ее мнению, старых найтов во время традиционной ночной прогулки сочтут нужным представиться по всем правилам приличия. Лично я бы на ее месте давно попытался от нас с Крисом сбежать, но девочка, почему-то, не торопилась — наверно, быстро поняла, что мы ни за что не станем ей вредить, и решила не прерывать такое неповторимое развлечение. Ну что ж. Правильное решение.
А вполне традиционной прогулка могла показаться потому, что Сай абсолютно не напоминала ребенка, впервые тайно сбежавшего из отчего дома. Скорее уж, она напоминала ребенка, который делал это весьма регулярно и явно не стыдился своего поступка. Домашнее, послушное, всеми любимое чадо, боящееся родительского гнева, она не напоминала тем более: уж слишком откровенно, спокойно и открыто она с нами разговаривала, даже чуть самоуверенно. Хотя, какой родительский гнев, как можно на такую очаровательную девочку злиться? Думаю, я бы сам за нее вступился, будь я свидетелем подобной ситуации.
А может, в этом времени просто еще не существовало традиции знакомиться именно так. Но это вряд ли. Она существует уже сотни тысяч лет.
Как неизменны традиции в нашем Мире.
Представлю себе — аж страшно становится.
— Да, я знаю, — кивнула Сай — Альвер мне тебя представил пять минут назад, помнишь? Он еще сказал «белобрысый парень». А мне нравится цвет твоих волос.
Крис рассмеялся, подошел ближе, наклонился и заговорил тихим, заговорщическим голосом:
— Скажу тебе по секрету, мне тоже. Только Альву не говори, а то он думает, что я стыжусь своей «блондинистости». Наивный какой, а! — и дружески подмигнул девочке. А я подумал о том, что, кажется, они нашли друг друга, две родные души.
Его новоявленная закадычная подружка мигнула ему в ответ и ответила, полностью подражая услышанным интонациям:
— Не скажу. Только тебе еще один секрет.
— Какой? — заинтересовался Крис.
— Альва, на самом деле, тоже все устраивает. Только он не говорит. А иногдааа…
Сай протянула последнюю букву этого слова с настолько хитрой физиономией, что мне самому стало крайне интересно, что же я «иногдааа». Предположений было несколько — одно другого забавнее. К примеру, «иногдааа» по ночам, во время безустанных научных бдений, я таскал у шефа пироженки из его личного запаса, а наутро, сохраняя вполне приличную мину при явно отвратительной игре, вдохновенно врал, что видел, как магический виток пробирался к его священному хранилищу сладкого (заколдованному шкафчику в кабинете), открывал его и неумолимо утаскивал пирожные в окно. А я, бедный такой, ничего не мог сделать, потому что всегда оказывался на месте преступления слишком поздно. Да и вообще, глупо это, тратить магическую энергию на деактивацию чужого витка из-за каких-то пирожных. И неизменно обвинял во вторжении и краже кого-то из коллег — конечно же, в шутку. Естественно, найт Рифард мне никогда не верил (хотя бы потому что утащить что-то через его окно очень проблематично), но всегда сочувственно кивал и даже не сразу гнал меня в кафе за очередной порцией сладостей. Вот где-то через полчасика — да, тогда уже можно со мной разговаривать по-взрослому, но никак не раньше, надо же дать юному магу отойти от пережитого потрясения. Кстати, в этом случае разговор «по-взрослому» означал длинную, обстоятельную, вселенски важную перепалку, сводящуюся к репликам типа «я не пойду за сладким, сам иди» и идентичным им ответам. Должен признать, что в большинстве случаев проигрывал я. Ну, мой оппонент все-таки старше и опытней, если говорить о таких крайне важных спорах, и вообще как бы шеф.