— Ты что, предсказатель? — недоверчиво спросил второй. Он сомневался. Это стало хорошим знаком.
«Я не предсказатель. Я только историк» — мысленно усмехнулся я, переврав известный афоризм.
— С каких драконов ты это вообще можешь знать?! — раздраженно прогремел Оринделл.
— Не хотите — не верьте, — философски заметил я. Сейчас мне не особо хотелось снова пускаться в преподавательскую деятельность и читать лекцию про путешественников во времени. — Проверим через год.
Пробуравив меня недоуменным взглядом, лорд вздохнул — уже более миролюбиво.
— С этим нужно что-то делать, — деловито заметил он.
— Отпустим? — предложил я.
— Ни за что. Я не для того здесь столько времени провел.
— Не убивать же его только из-за того, что ему профессионально задурили голову.
Моя позиция по данному вопросу нравилась пареньку явно больше: он согласно кивал головой, выражая свое безмерное согласие с каждым словом.
— А я думаю… — начал объект переговоров, но мой будущий шеф, привыкший командовать, внушительно рявкнул:
— Молчать!!! — и тут же продолжил прерванный разговор уже совершенно спокойным тоном. — Это было бы проще и надежней.
Поразительные все-таки люди эти аристократы. Вежливые и гуманные. Что тут еще сказать.
— Не становись убийцей, а, — недовольно проворчал я.
— Но мы уже, — он сделал ударение на втором слове.
— Сейчас у нас есть выбор.
— Король снял с меня всю ответственность за подобные меры.
— Как будто тут дело в ответственности.
Следующие секунды прошли в напряженном молчании. Оринделл недовольно нахмурился, но промолчал. Похоже, я со своими моральными увещеваниями на этот раз победил.
— Как тебя зовут-то хоть? По-настоящему. — Сдержанно осведомился он. И в эту секунду стал напоминать вовсе другого человека — себя самого почти восемь веков спустя.
— Харрис Тессен, — быстро проговорил бывший заговорщик, смекнув, что противоречить было бы далеко не в его интересах.
— Хорошо, Харрис Тессен. Если тебе дорога жизнь, то прямо сейчас ты поклянешься, что больше никогда не свяжешься с этими идиотами-фанатиками. Не расскажешь о произошедшем здесь. И прямо отсюда пойдешь наниматься на службу к королю Ровену. Это приказ.
Нет. Если закоренелые аристократы и меняются, то очень медленно.
Но требование и правда было разумное.
— Тейна ве ровас, — у парня не оставалось выбора.
— Что ж, — хладнокровно заключил Оринделл. — Ты либо кошмарно расчетлив, либо обыкновенный трус. Решать тебе.
Когда единственный выживший счастливчик поспешно смылся, все еще не до конца веря в свою удачу, все было кончено. Но кроме нас с будущим шефом в пустой, мрачной комнате оставались три мертвых человека — жестокое напоминание о произошедшей битве, которая и длилась-то не долее десяти минут.
— Они были всего лишь пешками. Глупыми одураченными пешками. — Тихий голос лорда Арвейма, казалось, прозвучал слишком громко. — В курсе всего происходящего был только главарь. Но даже он вряд ли заслуживал такой смерти.
И все-таки каменную маску жестокосердия можно разбить.
Мы быстро сжигали тела, стремясь как можно быстрее исчезнуть из этого злополучного дома навсегда.
— Он был одним из главных?
— Да. Но есть люди и намного выше его. Большая сеть заговорщиков с собственной идеологией — приверженцы давно запрещенной магии Заката. Это только крохотная часть.
Магия заката… мне часто приходилось слышать о ней — слава Духам, только во время теоретических занятий. Довольно неприятная, некогда запрещенная штука, вызывающая зависимость, а в наихудших случаях — и помутнение рассудка. Что-то вроде тяжелого наркотика несколько иной природы. Остается надеяться, что отпущенный на волю парень все же не успел к ней пристраститься, иначе плохо будет либо ему самому, либо окружающим. В любом случае, нужно будет его найти и проверить: имя и будущее место работы нам уже известны, об этом он бы при всем желании не смог соврать.
— Они не смогут ничего сделать. Заговор быстро раскроется. — Снова повторил я.
— Откуда ты можешь знать?
— Сам увидишь. Так. С тобой все в порядке? — спросил я, с содроганием вспоминая летавшие по комнате боевые заклинания.
— Несколько ссадин. Быстро пройдет. С тобой?
— В порядке.
Наконец оказавшись на улице, я взглянул на часы: до моего приезда оставалась какая-то четверть часа. Даже подумать страшно, что могло бы случиться, если бы я все же не сумел переместиться во времени…