— Ты смотришь на меня очень странно, — недовольно нахмурилась Сай.
На какое-то мгновение мне показалось, что атмосфера в комнате сгустилась — в самом прямом смысле этого слова. Но через секунду девушка снова вернулась в хорошее настроение и, как ни в чем не бывало, лучезарно улыбнулась.
— Разве? — спросил я, стараясь ее не обидеть. — Прости.
— Не страшно. Я…сама виновата. — немного отвернувшись, покачала головой повзрослевшая хозяйка Древнего варианта замка Арвеймов и с явным сожалением прибавила. — Мне нужно ненадолго уйти, расспросить одного хорошего дракона на очень важную тему. Ты лучше поспи пока.
— Опять спать? — шутливо возмутился я. — За последнее время я успел наваляться в постели, наверное, на века вперед.
— Впрочем, делай, что хочешь, — махнула рукой очаровательная диктатор. — Я тебе парочку книжек принесла, к тому же, здесь можно много чего любопытного найти, если постараться, а это ты сумеешь точно. А далеко ты не уйдешь в любом случае.
— Обнадеживающее обещание, — хмыкнул я в ответ.
— А ты чего хотел, боец? — рассмеялась она.
Немного помедлив, словно раздумывая, стоит ли это делать, Сайонарис легко поцеловала меня в щеку. Точно так же.
У меня на мгновение перехватило дыхание.
— До встречи, — проговорила она и вскоре исчезла в дверном проеме.
Далеко уйти я и вправду не смог, хоть и честно пытался: сразу же накатила огромная волна отвратительной слабости. Недолго посокрушавшись по этому поводу, я все-таки вернулся в постель и взял в руки любезно принесенную книгу, название которой я видел первый раз в жизни — однако не смог заставить себя прочитать и строчки.
Мне было о чем поразмыслить.
Обещанное Сай «ненадолго» затянулось до самого вечера. За это время я успел переделать целую кучу обязательных, совершенно безотлагательных дел. К примеру, досконально — насколько это вообще возможно в постоянно изменяющейся действительности — изучить окружающую меня обстановку; правда, в какой-то момент мне начало настойчиво казаться, что соседствующий шкаф занимается примерно тем же самым в отношении меня, и я тут же прекратил это увлекательное занятие с пугающими мыслями о подступающей паранойе.
Пару раз в проем гостеприимно распахнутого окна садилась подозрительного вида огромная темно-синяя птица и внимательно меня разглядывала своими умными, зеленоватыми глазами. Когда же очаровательное создание наведалось повторно, у меня возникло непреодолимое желание с ним поговорить: в обычных ситуациях я не такое уж болтливое существо, но неопределенный период вынужденного молчания заставил меня на время пересмотреть свои интровертные взгляды.
— Может, ты кушать хочешь? — приветливо поинтересовался я, пододвигая милой птичке размеров в полторы моих головы поднос с едой.
Летающий гость грациозно наклонил голову и, раздумывая не долее секунды, спланировал на краешек стола.
— Не один я тут такой прожорливый, — я усмехнулся и торжественно вручил птичке шоколадное пирожное, которое прекратило свое существование уже через какое-то мгновение. Минуту спустя бесследно пропали еще три полноправных представителя мучного народа — да-да, сам знаю, но в частично затуманенном сознании вполне простительно приводить и такие глупые ассоциации.
Оставалось только восхититься внушительной скоростью новоявленного проглота.
Завершив трапезу, летающее существо пророкотало что-то ласково-одобрительное, сверкнуло на солнце жесткой чешуей и стремительно унеслось обратно в загадочные дали Кхалгара.
Птичка?
Что-то не похоже.
Остаток дня прошел в ожидании еще одной встречи с маленьким детенышем дракона. Во времена суровых студенческих будней драконология, пожалуй, была одним из самых любимых моих предметов, хоть и сугубо теоретическим — но к этому недостатку обыкновенным историкам уж точно не привыкать. Мне настолько нравился упомянутый курс, что один раз я даже сумел призвать на помощь все свои художественные способности, что случалось крайне и крайне редко, и за дополнительную оценку изобразил некий шарж на реального дракона. Заданием, правда, был схематический чертеж его физиологического устройства, однако я не стал переоценивать свои таланты — хватило и условно правдоподобно выполненного рисунка, на который я и без того потратил несколько драгоценных часов досуга.
Наш преподаватель представлял собой натуру творческую до мозга костей и потому увлекал своими рассказами (назвать их лекциями просто не поворачивался язык) настолько сильно, что несколько во многих других случаях утомительных часов внутри душного здания университета пролетали практически моментально.