***
Тьянни поливает розы, убирая пожухшие листочки. В последнее время это занятие даже приносит успокоение. Во всяком случае Тьянни вполне понимает Шайесса, который при любом возможном случае возится с цветами.
…Не считая того, что это теперь — единственное напоминание о его матери…
Тьянни выдыхает и бросает короткий взгляд в окно. Сумерки почти рассеялись — скоро солнце поднимется над Восточной и зальёт светом оранжерею. Но пока что в ущелье достаточно темно, чтобы те, кто живёт в подземных ярусах, чувствовали себя достаточно свободно для… Тьянни морщится, в который уже раз увидев напротив себя отвратную морду. Но шторы не задёргивает. Всё равно морда скоро сама уберётся.
Тьянни вздыхает, признавая, что попросту нервничает из-за предстоящей встречи.
И ведь ей даже не с кем посоветоваться!.. Причём в этом виновата как раз…
Дверь в оранжерею открывается. Тьянни продолжает смотреть на ущелье, вид на которое уже, к счастью, не закрывает эта отвратительная морда. Шаги позади звучат достаточно уверено. Раздается скрип кресла. То есть — даже так?!
Тьянни резко оборачивается, сталкиваясь со спокойным взглядом давней знакомой. Та сидит, откинувшись на спинку, и, кажется, не испытывает ни малейших неудобств ни от ситуации, ни от компании.
— Я не собираюсь оспаривать твоё положение в доме, — безразличным тоном сообщает Керья. Она окидывает оранжерею любопытным взглядом. И что-то бормочет под нос про… печаль? — Только не надо… ничего.
— Как пожелаешь, — копирует тон Тьянни, отмечая, что вторая жена Шайесса сегодня выглядит так, что даже самый ярый сторонник этикета не сможет ни к чему придраться. Да… теперь она верит в слова Керьи про аристократическое происхождение. — Твой… сын?
— Ему досталась комната рядом со зверинцем… — пожимает плечами Керья. — Насколько я помню, он принадлежит Берне. Почему она его не забрала?
— Все решили, что тот уже стал частью Дома. Кроме Нейлора.
— Бедняга! — фыркает Керья, хотя глаза остаются бесстрастными. Тьянни даже чувствует что-то вроде сочувствия, зная, что именно произошло с этой женщиной. Но это, впрочем, не является, на взгляд Тьянни причиной, чтобы позволять ей… — Помнится, он боялся летучей мыши, что была у Берны… Так это и на прочих животных распространяется?.. Я не прошу ни сочувствовать мне, ни оправдывать, ни… что-либо ещё. Мне не требуется.
— Из-за тебя погибло множество людей. В том числе и родители Шайесса.
— Из-за него… при его непосредственном участии… умер мой второй жених и… много кто ещё. Так что наши счёты друг к другу обнулены. В каком-то смысле. Или там погиб кто-то из твоих кровных? — Тьянни мотает головой, в ужасе представляя, что бы было, если бы тогда зацепило и Даэх. — В таком случае ты не вправе выставлять мне счёт.
— Вправе. Как жена хозяина Дайвега, я чувствую ответственность за всех, кто живёт здесь…
— Это твоё право. Но я позволю себе отрицать его… в отношении себя.
Тьянни не успевает ничего на это ответить, когда в оранжерею заходит Шайесс. Он встречается взглядом с Тьянни и с Керьей, кивая каждой. Потом занимает кресло, что стоит под одним из самых больших розовых кустов.
— Я надеюсь, вы найдёте общий язык. — В голосе — практически неприкрытый ничем приказ. Тьянни склоняет голову, чувствуя, что попросту не в силах спорить.
— Напрасно, — Керья рассматривает Шайесса сквозь полуприкрытые веки. Шайесс вопросительно приподнимает бровь, при этом стягивая перчатку. Тьянни содрогается, когда во второй раз видит искалеченную руку мужа. Керья при этом совершенно не меняется в лице. — Я обращалась не к вам. Напрасно, Тьянни. Ты, как жена, имеешь право оспаривать его слова. В разумных пределах. Мне совершенно не нравится то, как ты сейчас себя ведёшь… Это недостойно дочери хозяина города… пусть тот и не столь… внушителен, как Дайвег… — Керья прикрывает глаза. — Мне следует гордиться тем, как это получилось, вероятно.
— Мне были дороги мои пальцы.
— У меня была причина. И повод.
— Не спорю…
— Она видела?
— Нет.
— Покажите, — Керья распахивает глаза и подаётся вперёд, протягивая на раскрытой ладони браслет, скрученный из нитей магии. Тьянни же не знает, на что реагировать в первую очередь. Слишком быстро и непонятно идёт разговор. Шайесс указывает кивком на браслет. — Нет. Сами.
Шайесс морщится, прикрывает глаза…
В оранжерее чуть темнеет. И Тьянни чувствует, как ноги примерзают к полу, когда на месте её мужа появляется…
Она не знает слов, чтобы это описать. Чудовище, монстр, при виде которого хочется сбежать. Или… Тьянни чувствует, как её руку изо всех сил сжимает ладонь Керьи. И заставляет себя дышать ровно. Она же всегда знала, что из себя представляет Семья. Пусть — на уровне сплетен, слухов, но тем не менее. Так что — пугаться теперь? Тьянни чуть поворачивает голову, глядя на всё так же спокойное лицо Керьи. Хотя та и прокручивает пальцами крючок.