Все, больше никого, кому бы я сильно помешала, не было.
Если не... если не считать того, с кем разговаривала Мэгги.
Своими мыслями об этом я поделилась с Кеном в тот же вечер за ужином. — Я не удивлен, — сказал он, когда я рассказала ему о связи Элизы с Дэйвисом. — Это, конечно, объясняет его самонадеянность и безразличие к работе. Но не объясняет, почему все-таки Мэгги терпит его выходки.
— Из сочувствия к Элизе? — предположила я. Кен покачал головой.
— Это на Мэгги не похоже. Нет, здесь что-то, что касается твоей тети лично.
На мгновение я заколебалась, прежде чем спросить:
— Кен, как ты думаешь, у Мэгги... с головой все в порядке?
— Почему ты этим заинтересовалась? — быстро спросил он. Так быстро, что стало ясно, насколько важен для него этот вопрос.
Я коротко рассказала о том, что услышала, прежде чем вошла в библиотеку и обнаружила тетю в одиночестве.
— Непонятно, как это можно объяснить. Я была уверена, что она с кем-то разговаривает. Или воображала, что разговаривает, — заключила я.
Кен нахмурился и потянул из соломинки коктейль. Затем сказал:
— Элиза тоже пыталась завести со мной разговор на эту тему. Я имею в виду психическое здоровье Мэгги.
Мое сердце забилось.
— Ты хочешь, сказать, она предполагает, что у Мэгги есть какие-то психические отклонения?
Он кивнул.
— Элиза спрашивала меня, что необходимо для того, чтобы оформить человека в психиатрическую лечебницу.
Я была удивлена и не могла скрыть этого.
— Кен, ты не шутишь? Мне никогда это и в голову не приходило. Конечно, Мэгги временами ведет себя странно. Но это вовсе не значит, что она сумасшедшая. Ты ведь не думаешь, что Мэгги сошла с ума, правда?
— Хотелось бы мне самому знать правду, — сказал он. Я начала было спорить, но Кен жестом остановил меня. — Понимаешь, я и раньше знал, что Мэгги склонна разговаривать сама с собой.
— Значит, это бывало и раньше? И Элиза слышала ее. Но все — таки...
— Мэгги не считает, что разговаривает сама с собой, — сказал он, прерывая меня. — Она думает, что беседует со своим сыном — Бадди.
— Бадди? — И я удивленно уставилась на него. — Но...
— Она утверждает, что он часто приходит к ней и подолгу беседует обо всем.
Некоторое время мы сидели в леденящей тишине, я вспомнила ту ночь, когда встретила Мэгги на лестнице и она приняла меня за кого то другого. Я вспомнила ее разочарование, когда она поняла, что там стою я, а не тот, кого она ожидала. Значит, тетя ждала Бадди! Это объясняло ее поведение.
— Но это... — я начала говорить и подавилась словом, готовым сорваться с моих губ.
— ... помешательство, — Кен произнес его за меня.
Это было верное определение, но оно не могло быть до конца правильным, если учесть неординарность, даже трагичность ситуации: Мэгги наедине с Элизой и собственными воспоминаниями в этом огромном мрачном доме. И если поверить, что привидения все-таки где-то существуют, то этот дом" для них идеальное место.
Я поняла, что прошлое действительно преследует тетю, преследует неотвратимо и болезненно, воплотившись в образе мертвого сына.
Видение? Галлюцинация? Фантазия? Это могло быть чем угодно. Но означало ли это, что Мэгги — сумасшедшая?
Я так не думала, хотя где-то в глубине души зародилось смутное сомнение. Опять меня охватило мрачное чувство обреченности и близящейся беды. Я знала, что наши отношения с Мэгги уже никогда не будут прежними.
Глава десятая
Этот разговор омрачил наш вечер.
— Боюсь, у меня пропало всякое настроение веселиться сегодня, — извинилась я перед Кеном, когда мы вышли из ресторана.
— Не волнуйся. Это моя работа, и, наверное, не стоило тебе ничего говорить, — сказал он.
— Нет, я рада, что ты все рассказал мне. Теперь нужно повнимательней присмотреться к Мэгги. Конечно, я не психиатр, но все же смогу определить, находится человек в своем уме или он немного не в себе.
— Да, мне кажется, тебе стоит понаблюдать за тетей. Откровенно говоря, эта проблема висит на мне тяжелым грузом. Я люблю Мэгги Бэрк. И был влюблен в нее задолго до того, как ее встретил. Еще когда я был совсем маленьким, моя мать была без ума от Мэгги. Я вырос, почитая Мэгги Бэрк немного меньше, чем самого Господа Бога.
Я поняла, что Кен хочет сказать, и видела, Что он искренне озабочен судьбой тети. Мэгги никогда бы не попала в клинику, если бы Кен не был уверен, что для нее это совершенно необходимо. И если мне удастся убедить его, что в этом нет необходимости, то все попытки Элизы это сделать будут тщетны. Но чтобы убедить его, я должна была убедиться сама. Несмотря на свою любовь и уважение к Мэгги, несмотря на то, что меня это сильно угнетало, я должна была признаться себе, что в поведении тети бывают странные отклонения. Как бы меня это ни огорчало, в предположении Элизы была толика здравого смысла.