- Нет, Влади'слав, лучше не надо, тем более, что за окном уже поздняя ночь...
Послышался шорох салфетки, которой, по всей видимости, девушка вытирала слёзы.
- Ты, если хочешь, можешь быть на похоронах, этого я тебе запретить не могу. И прости, что побеспокоила тебя так поздно...
- Вера, но ведь я могу помочь! - искренне переживая потерю близкого ей человека, проговорил Пе'трович.
- Нет, прости! Я не могу принять помощь именно от тебя, - вздрагивающим голосом, ответила она. - Встретимся на похоронах...
- Хорошо, Вера, там и поговорим...
- О чём, Влади'слав? Прошло столько лет...
- Для меня многое изменилось, - проговорил он перед тем, как положить трубку, - но только не отношение к тебе и к нашей дочери...
- Влади'слав!!? - возмутилась девушка, но в ответ из динамика уже доносились короткие гудки, смешанные с каким-то непонятным скрежетом.
"Неужели, он знает?" - подумала Вера.
"Вот и настало время для серьёзного разговора", - вслух, проговорил Пе'трович, нажимая на рычаг сброса связи.
Для такого разговора, конечно, кладбище было не самым лучшим местом, но надо было расставить все точки над "и", и чем быстрее, тем лучше. Петрович не совсем доверял Антону Дмитриевичу, который сообщил ему о дочери и для этого было достаточно оснований, особенно после событий, произошедших в Ленинграде. Поэтому ему хотелось услышать подтверждение того, что это он является отцом Вики, лично от её матери. И этот разговор, не смотря ни на что, просто обязан был состояться однажды. Пусть, на кладбище, пусть в неподходящее время, а, как я уже говорил: завтра случится только то, что должно обязательно случиться.
Как только гроб с телом Сергея придали земле и процессия отошла от могилы, чтобы не мешать могильщикам выполнять свою непростую работу, Влади'слав подошёл к вдове:
- Вера, я никогда себе не прощу, если сейчас не задам тебе один вопрос, на который ты мне, глядя в глаза, дашь однозначный ответ, - проговорил он, поддерживая девушку под руку.
- Да! - выдавила из себя Вера сквозь слёзы.
- Что, "да"? - растерялся Пе'трович.
- Вика, твоя дочь, - коротко ответила она и снова залилась слезами.
"Значит, не обманули", - мелькнуло у него в голове.
"Конечно, не обманули, - голос прозвучал настолько явственно, что Влади'слав, испуганно, вздрогнул. - Для чего мне тебе лгать? В конце концов, у нас ведь соглашение, да и к тому же, за это время, мы с тобой стали не плохо ладить. Я бы даже сказал, подружились"
- Зачем вы его убили, - вслух произнёс Пе'трович.
- Прости, что? - Вера подняла на него свои большие карие глаза.
- Нет, нет... ничего, - залепетал он в ответ
"Влади'слав, ну сколько раз тебе можно повторять, что для общения со мной, тебе не обязательно говорить вслух, достаточно подумать...".
- Влади'слав только у меня к тебе есть одна большая просьба, - Вера с надеждой подняла на него свои голубые, как небо глаза, - давай оставим всё, как есть. Вика и остальные, никто не должен знать правду. Я не хочу, чтобы люди смеялись надо мной и Сергеем, и над Викой. Ты можешь изредка её видеть.... Её и меня, но ты должен понимать, что уже ничего нельзя изменить, прошло слишком много времени...
- Почему ты тогда не сказала мне правду? - неожиданно, перебил он девушку.
"Тогда бы ты её не отпустил, - проговорил голос в его голове, - а ей хотелось покоя. Ей хотелось нормальную семью, а не вечные твои формулы и постоянный поиск ответов, на, порой достаточно странные вопросы. Ей хотелось летать от счастья, а не ползать среди теорем и предположений. Она, попросту боялась, что однажды ты зайдёшь слишком далеко в поисках истины... так далеко, что уже не сможешь оттуда выбраться. Ты был поглощён работой и обрати внимание, спустя много лет, что изменилось? Ничего! Ты по-прежнему с головы до ног принадлежишь только своей науке...".
- Замолчи...
Влади'слав схватился за голову, испуганно озираясь по сторонам.
- С тобой всё в порядке? - с опаской, поглядывая на него, спросила Вера.
- Да, да! - приходя в себя, буркнул он. - Хорошо, Вера, я согласен с твоим условием, но сейчас мне нужно идти. Я позвоню через пару дней. Ты, давай, держись.
Девушка, с недоумением и с каким-то сожалением, посмотрела на него, но ничего не сказала, хотя, где-то в глубине души, в самых её потаённых уголках, в самых сокровенных желаниях и мечтах, она по-прежнему любила его.
"Зачем ты сейчас появился в моей голове? Я не звал тебя!".
"Я хотел помочь тебе".
"Мы, по-моему, договаривались, когда мне будет нужна твоя помощь - я позову тебя! - мысленно воскликнул Влади'слав. - Я жду тебя сегодня ночью", - добавил он после недолгой паузы.
"Хорошо, я приду, давненько мы по душам не разговаривали", - ответил голос и растворился в кладбищенской тишине, которую нарушали разве что редкие крики ворон, постоянно пасущихся здесь.
Владислав задремал прямо, сидя за своим столом и не заметил, как Антон Дмитриевич появился в его комнате. Ему снилась Вера. Как они втроём, вместе с дочерью гуляют в очень знакомом ему месте, но в каком именно, Пе'трович разобрать не смог? Он шёл и что-то оживлённо рассказывал, а когда посмотрел в её сторону, то вместо матери своего ребёнка там оказалась Анжелика. Та самая Анжелика из Ленинграда, с которой он прогуливался и неоднократно, по набережной Невы. Он отшатнулся и стал пристально всматриваться в лицо девушки, стоявшей перед ним, и она медленно снова становилось Верой. Затем это повторилось снова, затем ещё и, когда в очередной раз вместо Веры перед ним появилась Анжелика, то он спросил: "Кто ты?". Девушка улыбнулась и в то же время начала изменяться в лице, превращаясь в чёрта... Пе'трович, весь дрожа от страха, открыл глаза.
- Что, кошмар приснился? - поинтересовался, сидевший сбоку от него Антон Дмитриевич.
- Вся моя жизнь, один большой кошмар, - вытирая со лба пот, проговорил Влади'слав.
- И как тебе не стыдно так говорить? - возразил профессор. - У тебя есть всё, о чём мечтают учёные, не имеющие пока мирового имени. Подчёркиваю, всё, и даже больше, а ты тут сопли разводить начинаешь. Да на твоём месте хотел бы оказаться любой начинающий гений, а ты? Нет, поблагодарить...
- Например, за что? За то что ты свёл меня со своей дочерью, которая, чисто случайно, оказалась, как уже два года, мертва? Или за то, что сегодня ты меня выставил полным идиотом в присутствие женщины, которую я до сих пор безумно люблю? За что, профессор? Ты теперь стал приходить, когда тебе заблагорассудиться, а мне?... Что прикажешь делать мне?
- Я же для тебя стараюсь... всё для тебя!
- Но, зачем было убивать Сергея?
- Я тебе уже говорил тысячу раз, мы никого не хотим убивать... у людей с нервишками, да сердечком совсем плохо стало, - улыбаясь, ответил профессор, словно ему доставляло удовольствие, видеть перед собой беззащитного и испуганного мужчину. - И, в конце концов, теперь Вера свободная женщина, а не этого ли ты хотел все эти годы? Мы, можно сказать, исполнили твою заветную мечту...
- Не таким образом я этого хотел... не таким!
- Ну, за это извини... чем могли - тем помогли...
- А я тебе ещё раз повторяю, когда мне понадобиться твоя или ваша помощь, я об этом сам попрошу.
- Хорошо, Влади'слав, хорошо...
- И не надо залезать ко мне в голову, особенно, когда я не один.
- Всё, всё... больше не буду! Успокоился? А теперь по делу... твоя докторская диссертация готова? - Антон Дмитриевич пристально посмотрел на Влади'слава, - пора бы защищаться?
- Дата уже назначена, - с неохотой, ответил Пе'трович, - середина ноября.
- Замечательно, просто замечательно! - воскликнул профессор. - Ещё год и пойдёшь на "Нобелевскую"...
- Какой ты быстрый? Сам же знаешь, что это не так просто сделать...
- Знаю, но в следующем году у тебя для того, чтобы стать, как минимум лауреатом премии, будут все шансы, мы об этом позаботимся, а ты пока, работай. После этих слов профессор, как, впрочем и всегда, растаял в воздухе, не оставив после себя никаких следов.
"Работать, - прошептал Пе'трович, - а я, по-вашему, чем занимаюсь? В куклы играю?".
Следующим утром Влади'слав чувствовал себя превосходно. Он был полон сил и энтузиазма. Мозг выбрасывал ему информацию, в виде, откуда не возьмись, появившихся новых мыслей и идей, которые просто не могли сами собой там оказаться. "Неужели, они и во сне предоставляют мне знания, о которых я вспоминаю, пробудившись", - подумал он и хотя такое уже было и раньше, именно сегодня в его голове хранилась информация, подтверждения которой он ещё не получал. Информация, содержащая координаты некоторых мест на планете, где находятся окна в другое измерение, но эти места были для обычных смертных.... А для него был особый путь перемещения в пространстве, точнее, в его отсутствии. Теперь Влади'слав понимал смысл слов Антона Дмитриевича, что касается скорости света, а так же того, каким образом он оказался в мире теней, при этом, находясь в трезвом уме? Он просто мысленно пересёк огромное пространство, разделяющее два независимых между собой, мира, за менее, чем одну тысячную долю секунды. Скорость мысли просто не может быть медленнее скорости света. Бесспорно, он был там! Но Пе'трович не помнил, чтобы в те мгновения он видел свои руки или ноги, то есть получается, что, оказавшись в другом измерении, у него отсутствовало физическое тело, и он сам выглядел как тень? Как мираж, как что-то бесформенное и неопределённое... душа? Мысль? Некая субстанция, состоящая только из энергии и сознания.