Всю дорогу в особняк из головы айЭма не выходил образ брата и Селены, как они танцевали в свете фар словно подростки.
Слишком плохо, что они жили в романе Джона Грина.
Сколько ночей им осталось? — гадал он.
Дерьмо, насколько извращенно было так думать, но часики тикали. С каждым прожитым часом, было более, а не менее вероятно, что Селену охватит новый приступ.
И что потом, черт подери, ему делать со своим братом?
Господи Иисусе, Трэз станет неуправляемым.
Наедине с подобными радостными мыслями, он потерял счет времени и прежде, чем понял, сколько успел проехать, они уже поднимались по укрытой мисом дороге в гору, к особняку, Мэнни на скорой держался позади.
К счастью, Селена никогда не узнает о мерах предосторожности, которые они предприняли.
Они бы обломали весь кайф. Иначе никак.
айЭм старательно соблюдал дистанцию, когда они приблизились к последнему повороту на особняк, давая Трэзу время завести Селену в дом. Когда он, наконец, оказался во дворе, то обогнул фонтан и припарковался рядом с ГТО Рейджа. Которому не долго осталось стоять на улице. Брат всегда загонял его в гараж на зиму.
Порше Мэнни был припаркован у основания лестницы, крыша поднята, ключи, без сомнений, уже направляются к доктору, чтобы он тоже смог загнать его на подземную парковку тренировочного центра.
айЭм заглушил двигатель БМВ. Вышел и запер его, хотя необходимости не было.
И застыл.
Подняв взгляд на ночное небо, он наблюдал, как дыхание вырывается из его рта, растворяясь на ветру. Изображение Трэза и Селены словно собака клыками вцепилось в его мозг, память отказывалось сдвигаться с места… и нет, ему было стыдно признаваться, потому что он думал обо всем, что его брат мог потерять, или потому что дергался о том, что не знал, как оторвать брата от асфальта, когда все закончится печальным образом.
Но вместо этого, он гадал…
Дерьмо, он гадал, каково это? Прижимать женщину к своему телу? Чувствовать ее запах своим носом, ощущать под своими руками ее плечи, талию, бедра? Он хотел знать, каково это — поднять ее лицо к себе и…
Так, ему нужно завязывать с этим.
Потому что не видать ему этого. Не сейчас. Ни через полчаса, если он отправится в хижину. Ни через неделю, месяц или год…
И словно по наводке налетел морозный ветер. Будто вселенная хотела подчеркнуть ждущие его холод и одиночество.
Его внимание привлек стук открывшейся двери в вестибюль. Ему нравился Мэнни, но он не хотел, чтобы парень вышел к своей тачке и обнаружил его…
Это был не добрый доктор.
Трэз вышел из дома. Спустился по лестнице. Пересек дворик.
Дерьмо.
айЭм положил руку на телефон, на случай, если придется звонить… да кому-нибудь.
— Эй, с ней все в по…
Брат сжал его в медвежьем объятии.
— Огромное спасибо за этот вечер.
Поначалу, айЭм не сообразил, что ответить. Они с братом не любили всякие обнимашки.
— Очень признателен, что ты был там. Это много значит для меня.
айЭм прокашлялся.
— Ну. Я…
Трэз просто сжал его в крепком объятии.
айЭм осторожно обернул вокруг него руки. Движение казалось таким странным, но когда он, наконец, обнял парня в ответ, то почувствовал, как тот задрожал.
Мне жаль, дружище, — мысленно обратился он к брату. Я не хочу для тебя ничего из этого.
Холодный ветер продолжал дуть, и спустя некоторое время они отступили друг от друга.
Трэз успел скинуть куртку и сейчас затолкал руки в карманы брюк.
— Я получил твое сообщение. Чувствую себя скверно из-за того, что повесил все на тебя.
— Все нормально.
— Не нормально.
— Трэз, тебе нужно быть с ней, заботиться о своей женщине. Это самое важное. Все остальное — просто слова.
Темные глаза уставились в точку над плечом айЭма. А может, куда-то над ухом.
— Серьезно, я не знаю, почему ты тратишь свое время со мной, — пробормотал айЭм.
— Я хочу для тебя большего.
— Меня вполне устраивает работа в «Сале».
Брат посмотрел ему в глаза.
— Я не об этом говорю, и ты меня понял.
айЭм присоединился к клубу парней-с-руками-в-карманах.
— Довольно разговоров. Иди к своей женщине.
Трэз был жестким ублюдком, способным легко отметать все возражении и доводы. Но айЭм, как всегда, умел достучаться до парня.
Мужчина развернулся, но преодолел только половину пути до особняка. Прежде чем остановиться и оглянуться назад.