- И побеждать бессмертных, - бесстрастно добавляет Найра, разглядывая клинок пристальнее. - Я не вижу в нем изъяна. Ты превзошел самого Сароха в оружейном деле, брат.
Моррет кивает. Ни единый мускул не дрогнет у него на лице, но Найра знает - он падок на лесть. Издержки одиночества.
- Ты говоришь, что Пантеон мной недоволен, и я создал средство защиты от их гнева, - продолжает бог смерти. - С таким клинком мне не страшны ни Арганош, ни выскочка-берсерк Рундар; никакой из их цепных псов не способен будет мне навредить. Даже сам Туэгр остережется вставать на моем пути. Но всякое оружие следует испытать прежде смертельной схватки, сестра, понимаешь? И испытать так, чтобы о нем не узнали враги.
Найра понимает. Моррету нужна подопытная крыса; жертва, которую он сам найти не может. Долгая игра свернула в нужную сторону. Время пожинать плоды.
- За разумную цену возможны многие случайности и совпадения, - отвечает она с легкой улыбкой. - У фортуны капризная и изменчивая натура, и этой космической силе подвластны даже такие, как мы.
Она не называет их «богами». В этом нет смысла. В этом клубке змей мало божественности, зато хватает амбиций, дури и силы. Сделай неверный шаг - и все сгорит в ярости разрывающих друг друга на части существ, чья мощь куда как превосходит их интеллект и дальновидность.
- Я никогда не был скупым на дары тем, кто мне верен, - торжественно провозглашает Моррет, и впервые за весь разговор поднимается на ноги. - Что скажешь ты об этом?
В его ладони горит, переливается непредставимыми гранями хрустальный куб. Голубые сполохи внутри него завораживают. В каждом - рождение и гибель миров и звезд; вселенная размером со сжатый кулак. Моррет держит его на вытянутой руке, словно предлагая Найре - и той стоит больших сил, чтобы не потянуться за ним в ответ. Нельзя показывать желание. Это снизит цену ее услуги.
- Королевский дар, названный брат, - отвечает она сдержанно, но Моррет знает - он ее уже купил. - Ты делаешь опасный шаг, отдавая мне Парадокс Оллара.
- Занятная безделица безумного мудреца не важнее того, что я делаю сейчас, - Моррет сжимает кулак, и свечение куба гаснет. - Ты получишь его, как только работа будет закончена.
Найра для проформы еще немного размышляет, но это такая же игра, как и все прочее. Получить Парадокс и раскрыть его секрет - а она уверена, что нет под всеми небесами тайн, которые нельзя разгадать - это значит встать на несколько ступеней выше. Превратиться из пустышки, скрытой вуалью тайны, в энигму, подкрепленную мощью.
Повелительница ночи медленно кивает и поднимает ладонь. Сомкнутые в жесте оберега пальцы расходятся в стороны.
Моррет отвечает тем же. Зеленое трупное пламя искрой связывает их на секунду, а затем исчезает, обратившись в лист договора. Сделка заключена.
- Я буду ждать, - только и добавляет Моррет, усаживаясь обратно на трон.
Найра уходит из Последнего Чертога, не оборачиваясь и не задерживаясь ни на секунду. Вековая пыль тянется за ней длинными извилистыми щупальцами, и еще долго не оседает после того, как царица обмана скрывается в кромешной темноте подземелий дома мертвых.
* * *
Энелей ждет ее между призрачных деревьев и ритмично пульсирующих фонтанов Сада-в-Пустоте. Его золотые кудри горят резко и пошло на фоне умиротворенных теней величественных кипарисов и потоков прозрачной воды; его лицо античной статуи сосредоточенно и безмятежно. Посланник привык ждать.
Его арфа и золотой лук лежат на траве рядом, а крылатые сандалии настойчиво отбивают ритм по призрачным камням круглой площадки у фонтана. Им не терпится покинуть этот уголок между мирами, у которого лишь два постоянных гостя. Они знают нужную тропинку, выводящую в привычный мир. Но тропинок в Саду множество, и даже божественный посланник не ходил по всем.
Найра - ходила.
Она приближается каждый раз с иной стороны. Это игра; не та, что с Морретом. Другая. Интимная и близкая.
Он никогда не слышит ее шагов, пока холодные ладони не лягут ему на глаза, но всегда чувствует, когда она приближается.
- Я - посланник по призванию. С каких пор ты решила составить мне конкуренцию? - спрашивает он, не поворачивая головы и не отнимая ее ладоней от лица.
- Разве не может у девушки быть своих тайных удовольствий? - она улыбается, проводит руками по его лицу, спускается ниже.
- Твои удовольствия и игры опасны для всех нас, Найра, - он качает кудрями, следит за ее руками, что змеятся ниже и ниже. - Что нового в доме мертвых?
- Моровая сталь, милый мой. Тебе знакомо это? - в воздухе перед глазами Энелея возникает обрывок видения - тусклый серый клинок в черной руке бога смерти. - Он сможет убивать нас. Разве это не прекрасное оружие?