Ниджерат с глефой повисает сразу на трех пронзивших его копьях, но из дыма показываются другие в такой же шипастой броне, украшенной лезвиями и крючьями. Их клинки узкие и зазубренные, а на щитах - картины пыток и убийств вместо гербов. Извращенные души ниджерат находят в этом удовольствие, недоступные иным смертным.
Мушкетон Анвилханда ревет, превращая одного из нападающих в гору окровавленных доспехов. Вольпе затягивает Песнь Защиты, и горстку выживших светлых эльфов окутывает легкая дымка, размывающая движения, не дающая врагам прицелиться - но это травяная припарка к несвежему трупу, а не спасение. Темные атакуют со всех сторон; схватка закипает с новой силой, и в нее вливаются возвращающиеся орки. Теперь шансов нет.
Ровенралл рубится с воином в богатом доспехе и с неподвижным лицом. Имени не видать; его покажут только в самом конце поединка, чтобы победитель знал имя своей жертвы, а проигравший мог отомстить. Мечи сшибаются и разлетаются, эльфы танцуют один вокруг другого, и никто не может взять верха. Оба хороши и быстры. На стороне Ровенралла - зачарование в клинке и песни Вольпе, но и его противник усилен какой-то магией.
Один из гвардейцев вырывается вперед, пытается помочь своему господину. Щупальце красно-черного цвета скользит из тумана и окутывает его, затекает в глаза и уши. Ровенралл еще успевает заметить, как из союзника гвардеец становится врагом, а потом - бьет лорда в бок. Кольчуга выдерживает, но теперь он вынужден сражаться сразу на два фронта. Улучив момент, он отпрыгивает, разрывая дистанцию, срывает с пояса рожок и трубит уже другой сигнал - отступление.
Поздно. Ниджерат и орки повсюду. Кольцо щитов распалось, и теперь каждый за себя. Повторяется все та же сцена, что и часом ранее на восточной окраине городка; его гвардейцы умирают один за другим, дорого продавая свои жизни, но без надежды на победу. Дым затягивает все поле боя, и в нем видны только редкие сполохи магии и огненные вспышки выстрелов Анвилханда. Дворф и менестрель еще продолжают где-то сопротивляться.
Тычок копья заставляет Ровенралла откатиться в сторону, затем снова, но уже спасаясь от зазубренного меча темного кузена. Он подхватывает с земли оброненный кем-то из убитых эльфов щит, отбивает в сторону очередной выпад своего гвардейца, попавшего под контроль вражеского мага, быстрым шагом сокращает дистанцию и вгоняет клинок в брешь между нагрудником и шлемом, где бармица тоньше и не выдерживает прямого удара.
Глаза его воина на секунду проясняются, и в них горит только непонимание и страшный вопрос.
Зачем, арэн? За что?
Ровенралл мысленно просит прощения. Совсем скоро его тени придется отчитаться за все, что он натворил за эти годы в игре. Как там было в древних книгах? Каждому отойдет по мере его? И эта жизнь, несомненно, будет тяжелым булыжником на весах.
Ниджерат, который против него сражается, такими соображениями явно не обременен. Он высок и плечист, и он - не НПС. Как бы ни был совершенен искусственный интеллект, никогда ему не превзойти опытного и умелого игрока. Этот из таких. Его удары скупые и точные, но силы в них хватило бы раскалывать вековые деревья и крошить камни в пыль. Ровенралл может только уклоняться и изредка подставлять щит, каждый раз с отчаянием следя за тем, как летят от него щепки.
Анвилханд появляется из дыма сбоку; вываливается под ноги сражающимся прямо верхом на поверженном орке.
- БАРАЗ КХАДАР! - боевой клич Семи Наковален на мгновение заглушает все прочие звуки, когда дворф бросается на темного эльфа. - КХАДАР ДАМАЗ!
Ниджерат буквально уносит этим пушечным ядром из ярости и элементиума. Они сбивают по дороге кого-то из бегущих на помощь, затем еще одного... Анвилханд обычно флегматичнее големов, что сторожат ворота его собственного тинга в предгорьях Змеиного Хребта, но стоит его разозлить - и пощады не жди.
Этим темным теперь не позавидуешь.
Спутанный клубок из бороды и богатых доспехов скрывается в дыму, оглашая окрестности кличами и проклятиями; только латные перчатки и кинжалы мелькают время от времени над кучей-малой. Ровенралл опускает щит, словно сам не веря в выпавшую передышку. Выносливость здесь - вполне ощутимая характеристика. Когда она заканчивается, начинаешь чувствовать себя так, будто на тебе мешки возили. Драться битых два часа на пределе сил в полном доспехе, да еще и на грани смерти постоянно - такое и более могучих героев бы подкосило, но бафы от песен Вольпе были словно глоток холодной воды в жаркий день; не зря мелодия, которая их даровала, так и звалась - «Песнь Второго Дыхания».