Келли, словно завороженная, смотрела на пятый карандаш, который носился по бумаге с такой скоростью, что казался размытым пятном.
— Я пытаюсь зажать рукой ее рот, чтобы она не начала орать, но она, кажется, приходит в себя. Я должен заставить ее замолчать. Я обеими руками хватаю ее за горло. Это так приятно. Большие пальцы моих рук сжимают ее трахею, они давят все сильнее и сильнее. У нее выкатились глаза. Я убью ее. Я хочу ее убить.
Келли взглянула на Лазаля, потом на ЭЭГ, по которой с неистовой скоростью носился карандаш самописца.
— Я хочу ее убить, — зарычал Жубер.
Снаружи раздался пронзительный крик, на мгновение он смолк, потом раздался снова.
— Разбуди его, — резко сказала Келли.
— Слушай меня, — сказал Лазаль. — Когда я сосчитаю от пяти до одного, ты проснешься. Ты понял меня?
Ответа не последовало.
Из коридора донесся звук распахивающейся двери и еще один крик.
— Ты меня понял? — громко повторил Лазаль.
— Поторопись! — воскликнула Келли.
Жубер не реагировал.
— Я не могу его разбудить, — с отчаянием воскликнул Лазаль.
Он не хотел трясти своего коллегу, так как знал, что это может плохо кончиться. Он тяжело вздохнул и взглянул на Келли, направлявшуюся к двери.
— Посмотри, что там происходит, — попросил он.
Поспешно выйдя в коридор, Келли увидела, что примерно в тридцати ярдах от них, возле двери, стоят четыре или пять человек. Один из них, высокий блондин, стучал в дверь и безуспешно крутил ее ручку. Вновь услышав крик, он надавил на дверь плечом.
— Жубер, слушай меня, — сказал Лазаль. — Я начинаю считать. Пять...
— Там что-то происходит, — сообщила Келли.
— Четыре...
Высокий блондин отступил на шаг, чтобы ударить дверь с разбега.
— Три...
Жубер пошевелился.
— Два...
Блондин в коридоре стиснул зубы и собрался наброситься на дверь.
— Один...
Жубер открыл глаза и близоруко прищурился.
Услышав треск ломающегося дерева, он огляделся вокруг.
Блондин врезался в дверь, едва не сорвав ее с петель. Дверь с шумом распахнулась, и он ворвался в комнату. За ним последовали другие.
— Что происходит? — спросил Жубер, стягивая с головы электроды.
Келли, взволнованная, вернулась в комнату, выключила электроэнцефалограф и вытащила ленту.
— Что случилось? — настойчиво повторил Жубер, вставая с кушетки. Выйдя в коридор, он увидел, что из дальней двери, опираясь на руку блондина, выходит смуглая девушка в джинсах и красной блузке. Даже издалека Жубер заметил, что блузка ее разорвана, а часть груди обнажена. Из раны на ее нижней губе текла кровь, на горле были заметны красные пятна.
Когда они приблизились, Лазаль и Келли тоже вышли в коридор.
— Что случилось? — спросил Лазаль.
— На Даниэль набросился какой-то мужчина, — сказал блондин.
— Кто это был?
Темнокожая девушка подняла голову и откинула со лба прядь волос. Увидев Жубера, она вскрикнула и указала на него пальцем. Другой рукой она схватилась за горло.
Девушка что-то залепетала по-французски. Келли не поняла и попросила Лазаля перевести.
— Она сказала, что на нее напал Жубер, — перевел француз.
— Это невозможно, — возмущенно сказал Жубер. — Зачем мне нападать на нее? — Он посмотрел на Даниэль: — Она истеричка.
— На нее кто-то напал, — сказал блондин. — Не могла же она сама сделать это! — Он указал на воспаленные следы на шее девушки. — Но я не понимаю, как он вышел. Дверь была заперта изнутри.
Когда они прошли мимо Лазаля и Келли, те обменялись изумленными взглядами. Даниэль, которую вели в лазарет, оглянулась и с ужасом посмотрела на Жубера.
— Как я мог на нее напасть? — раздраженно проговорил Жубер, вернувшись в комнату и сев на кушетку.
Келли и Лазаль вошли в комнату вслед за ним.
— Ты помнишь что-нибудь из того, что произошло пять или десять минут тому назад? — спросил его Лазаль.
Жубер покачал головой и вытер лоб тыльной стороной ладони.
Келли первая привлекла к этому его внимание.
— Жубер, — тихо сказала она, — посмотрите на свои ногти.
Под ногтями на руках Жубера застряли нити красной ткани.
Цвет их был точно такой же, как и у блузки Даниэль Бушар. Там же было несколько рыжеватых волос.
Глава 19
— Астральное перемещение. — Слова Келли гулко, как эхо, раздались в лаборатории. Она смотрела на красные нитки и волосы, которые Жубер выковыривал из-под ногтей и складывал в чашку Петри.
— Вы сказали, что перед тем, как это начало происходить, вы стали мерзнуть, — продолжала она. — Астральные перемещения всегда сопровождаются чувством холода.
— Вы опять о душе, которая покидает тело? — скептически спросил Жубер.
— Даниэль Бушар сказала, что вы напали на нее. Я думаю, она сказала правду. Вы описали ее. Описали, как пытались ее душить. — Келли взяла ленту с ЭЭГ. — В этот момент наблюдалась сильнейшая активность в затылочной доле вашего мозга. С Морисом Грантом все происходило точно так же.
— Но астральное тело обычно не обладает материальной формой, — возразил Жубер. — Даниэль Бушар не только видела меня, она утверждает, что я набросился на нее, нанес ей травмы.
— Вы когда-нибудь чувствовали по отношению к ней гнев или враждебность? — спросила Келли.
— Я такого не припомню, — ответил Жубер.
— Эти чувства могли таиться в вашем подсознании. Гипноз выявил их точно так же, как лекарства раскрыли агрессивную сторону личности Мориса Гранта.
— Не понимаю, какое отношение имеет все это к астральному телу, — заметил Лазаль.
— Данные электроэнцефалографии свидетельствуют о том, что область, управляющая подсознанием, находится в затылочной доле мозга, — сказала Келли. — Астральное тело управляется подсознанием. Оно функционирует независимо от остального мозга. Это и есть та скрытая область, которую мы искали. — Она ткнула пальцем в пятую линию на ЭЭГ.
— Подсознание управляет астральным телом, — тихо повторил Жубер.
— Похоже, что так, — кивнула Келли. — Ваше астральное тело совершило действия, на которые вы в нормальном состоянии не способны.
— Ты хочешь сказать, что астральное тело представляет собой злое начало в человеке? — спросил Лазаль. — Наше агрессивное, безжалостное начало?
— Возможно. А лекарства и гипноз могут обнажать нашу вторую личность, — ответила Келли.
— Эта вторая личность не имеет понятия о том, что хорошо, а что плохо, — сказал Жубер. — Она ничем не отличается от нас по внешнему виду, но при этом не обременена ни совестью, ни раскаянием, ни моральными иллюзиями. Личность эта совершенно свободна от нравственных норм, установленных обществом.
Келли заметила, что глаза его заблестели.
— В каждом из нас есть мистер Хайд, — сказал он.
— Что? — удивленно спросил Лазаль.
— Джекилл и Хайд из рассказа Р. Л. Стивенсона. Первый олицетворяет добро, второй зло. Сознательный разум — Джекилл, подсознательный — Хайд, но наша злая сторона способна функционировать независимо от нас.
— Только представьте, как это открытие поможет в лечении шизофрении и других психических заболеваний, — заметила Келли.
— Пока никто не должен знать об этом! — рявкнул Жубер.
— Почему?! — воскликнул Лазаль. — Это очень важное открытие. Люди...
— Еще слишком рано объявлять о наших результатах, — грубо оборвал его Жубер.
Наступило молчание, нарушенное Лазалем.
— Келли, — начал он, — как мы можем быть уверены, что каждый мужчина, каждая женщина, каждый ребенок не хранит внутри себя эту злую силу?
— Я думаю, безопаснее допустить, что все обладают ею, — ответила она загадочно. — Но, насколько нам известно, выпустить эту силу на волю можно только с помощью лекарств или гипноза.