— Рия? – голос эльфа донесся как сквозь туман. – Рия? Что с тобой? Рия!
Прохладные ладони коснулись щек, погладили лоб, изящными пальцами провели по губам.
— Рия!
Ладони сменились губами, и только тогда девушка вздрогнула и слепо повернула голову.
— Гла… у… Я…
— Тише, – парень коснулся ее затылка, пропуская волосы сквозь пальцы, чуть надавил, – все почти хорошо, ты не одна. Я рядом, Рия, помни. Рядом. Был и буду… Ты не одна в этом мире.
— Д-да, – она медленно выдохнула и коснулась к груди, чувствуя, как неуверенно снова начинает биться сердце. Словно оно не знало, стоит ли жить дальше после таких известий.
— Выпей, – Дагрун оказалась вдруг рядом, нависая скалой, тяжеловесная и большая.
Рия едва не схватилась за голову от ощущения невидимой тяжести, но пальцы Глау словно удерживали ее на грани, не давая упасть в наступавшую тьму.
Тьма щерилась и облизывалась, предвкушая, как девочка-калека отдастся ей, сломленная горькой новостью. Ответ троллихи разбивал любые надежды, и тьма верила, что теперь заполучит свою жертву. Возьмет ее за горло, прокусит тонкую кожу, взрежет, чтобы добраться до теплой живой крови. А затем… затем прогрызет дыру в грудной клетке и с наслаждением съест сердце, отказавшееся дальше поддерживать человека.
Прохлада пальцев Глау принимала облик света – маленького серебристо-льдистого солнышка, которое холодило, но не замораживало до конца. Коготки царапнули кожу на затылке, и Рия шумно выдохнула. Трясущейся рукой она взяла протянутый глиняный стакан и выпила какую-то белесую мутноватую жидкость, даже не подумав, что это может быть яд. В голове было пусто, и, наверное, девушка бы даже не воспротивилась, реши Дагрун ее действительно умертвить.
Кружка выпала из пальцев и покатилась по полу, Рия схватилась за горло, царапнула кожу обгрызенными ногтями и захрипела. Казалось, что питье не дошло до желудка, остановилось где-то посередине и загустело, пробкой заткнуло трахею, омерзительно щекоча слизистую. И поползло наверх.
Девушку вырвало – раз, другой, почти в костер, она где-то на периферии сознания чувствовала, как Глау крепко держит ее за плечо и давит на живот, желая помочь… Но эльф не понимал, что желудок пуст, что эта белесая дрянь застряла в горле и не давала сделать ни единого вдоха. И будто живая, пыталась вырваться обратно наружу. Рия хрипела и отплевывала последние остатки какой-то белой затвердевшей субстанции.
— Что ты сделала? – зарычал Глау, когда девушка в изнеможении почти упала ему на руки. – Отвечай! Иначе я убью тебя.
Рия тяжело дышала и никак не могла вдохнуть достаточно воздуха. Страх задохнуться не прошел, ей все казалось, что любой момент снова что-нибудь заткнет ей горло, и тогда наступит смерть. Перед глазом плавали черные точки, сердце билось чересчур медленно для человека, и даже эльф, крепко сжимавший ее и не дававший потерять сознание, не сильно спасал. Глау удерживал на краю, да, но…
Рия оперлась на его колено, утыкаясь лбом в плечо.
— Хватит, – прошептала она, – Глау… не рычи…
Когти тут же спрятались, пальцы чуть ослабили хватку, и стало почему-то теплее. Когда она успела замерзнуть?
— Я не хотела навредить, – донесся растерянный голос Дагрун откуда-то со стороны. Похоже, троллиха снова вернулась на свое место. – Этот напиток должен успокаивать…
— Навсегда? – зло усмехнулся Глау. – Я могу убить тебя.
В голосе звучал холод, который не сумел бы прогнать даже самый горячий огонь. Впрочем, Рия бы и не подумала это делать, да и холод не был направлен на нее. Прохладные пальцы теперь казались едва ли не горячими, неловкое объятие утешало и согревало, и этого было достаточно, чтобы не задохнуться.
Девушка немного отстранилась, усаживаясь подобнее, и устало посмотрела на Дагрун.
— Успокаивает? – тихо переспросила она, и Глау легко коснулся губами ее виска. Рия слабо улыбнулась. – Он действительно может успокоить навсегда.
— Нет, девочка, – качнулась Дагрун, и костяные украшения стукнулись друг о друга, – питье нормально действовало на всех остальных. Оно действительно должно густеть, но много позже, в желудке, чтобы потом просто раствориться. И ты не первый человек, что выпил его.
— Я из другого мира, – усмехнулась Рия. – Здешняя трава, которую ели гномы, тоже оказалась для меня несъедобной.