Глаза Хиллиарда гневно сверкали, но это всё, на что он был способен. Тёмная, густая, почти что чёрная в таком свете кровь окропила собой ступени.
— Акцио, нога Хиллиарда, — призвал Теодор магический протез, что был ему так интересен. Это был самый настоящий ритуальный конструкт, магия, обретшая форму, и когда она зависла перед ним, он пребывал в очаровании её сияния.
Пока не разглядел, чья именно это магия.
— Проклятье! — слизеринец оттолкнул её от себя, заставив громыхать по каменным ступеням, деформируясь от ударов. — Инсендио Максима!
Горящий магический металл зачадил чёрным дымом, и настоящим, и магическим, видным лишь Нотту. Тёмный лорд — вот, кто создал этот протез.
— Ты узнал, — прошелестел поверженный вампир. Нотт обернулся к нему с палочкой в руках — он не ожидал, что чары спадут, но они и не спадали. Хиллиард едва шевелил своими губами. — Настоящий наследник. Я был прав.
Теодора заинтересовало, что он имел в виду. Последние слова он произнёс вслух, и Хиллиард выплюнул ещё несколько слов.
— Девяносто второй. Тайная комната.
Это было занятно и натолкнуло Нотта на мысли, было совершенно глупо. Оставлять в живых вампира в замке он не собирался, и снова навёл палочку на него. Завладев его оружием, Теодор рассмотрел в красных глазах двадцатитрёхлетнего колдуна… нет, уже не колдуна, а тёмной твари, надежду на милость, и со всей ненавистью к вампирам призвал Патронуса. Это было правильно.
Сияющий серебряный филин спикировал в узком пространстве прямо на лицо проклятого неофита и начал клевать его, забрызгивая чёрной потусторонней кровью ступени. Теодор посмотрел на это несколько минут и оставил дымящийся труп бывшего волшебника, предавшего их род ради чужой магии вампиров, и спустился вниз. Сброшенная нога догорела, оставив после себя чумазый пепельный след золы и копоть на стенах. С серебряным филином на плече Тео достиг, наконец, подземелий и, очистив свои одежды от следов боя, с удивительно прояснившимся сознанием, вернулся обратно.
Где ему пришлось тут же успокоить дожидавшихся его студентов, рассказав им небылицу о причинах вызова.
Утро понедельника началось вполне обычно. Ему спалось удивительно неплохо, так, будто бы не было никакого тяжёлого разговора со Снейпом и никакой стычки с новообращённым вампиром, из которой Теодор вышел победителем. Как и прежде, этот день не был учебным, но в новых правилах ему приходилось сопровождать младшекурсников с завтрака на занятия и между ними.
Перед третьим занятием в расписании он, поменявшись с Гольдстейном, встретил после Зельеварения подавленных третьекурсников Хаффлпаффа, которые уныло брели за ним по лестницам в сторону кабинета Чар. Там их уже должен был ждать профессор Флитвик.
Причина недовольства и уныния у студентов была в полном провале их класса при попытке сварить несложное зелье от желудочных расстройств. В программе Теодора его в своё время не было, но Панси и Блейз провели достаточно времени над перекраиванием программы по приказу Слагхорна, чтобы оставить там только зелья из доступных в Шотландии ингредиентов. Если растения, многие, но не все, оставались в замке благодаря теплицам Спраут, то всё, что касалось импорта субстратов животного происхождения, было недоступно из-за Барьера и его ограничений. Так или иначе, барсучата-третьекурсники не справились и с этим.
Чары у них должны были проходить на четвёртом этаже. Флитвик периодически менял кабинеты, по неизвестной Теодору причине — его занятия все семь лет прошли в одном и том же. Возможно, старый полугоблин был тайным пользователем магии времени, а, может, были другие причины. В коридоре за тридцать футов до класса Нотт был вынужден остановиться — дети прильнули к широким стрельчатым окнам, выходившим в сторону квиддичного стадиона и Запретного леса, галдя и обсуждая то, что они там видели.
Это повергло и самого Теодора в шок. Запретный лес вдалеке дымил. Не чадил, как раньше, отдельными участками, а был скрыт в настоящем пожаре. Ему вдруг вспомнились слова Снейпа, что Эйвери отправил к замку через лес великанов и гонимых ими троллей. Если это была правда… Теодор испытал жгучее желание написать Гэри Гиллсу и Ким Поссибл.
Справившись окриками с переполненными домыслами подростками (кто-то из них уже авторитетно разобрался в сути и заключил, что это от удара апрельской грозы занялся пожар в магическом лесу), Теодор рассадил их в классе, где Флитвика неожиданно не было.