— Ну а пока… — Эурон улыбнулся, — наслаждайся видами моря.
Наслаждайся, племянник, своей дутой властью. Он ещё вернется и принесёт так любимые слова Таргариенов на Железные Острова.
Огонь и Кровь.
Просторное помещение пиршественного зала в Риверране приняло в себе много знати с Севера и Трезубца. Столы и скамейки были отодвинуты в сторону, зажжены огромные люстры на потолке и чрезмерное количество настенных канделябров.
Сотни лордов и рыцарей стояли по краям зала, поглядывая на восседающего на троне Робба и сидящего рядом с ним Эдмура Талли. Можно было также заметить облачённого в свои привычные доспехи Чёрную Рыбу. Старк не стал занимать место своего дяди, дабы не обидеть тщеславного Талли. Трон короля был сделан из дерева и украшен орнаментом Первых Людей, похожие как на Троне Зимы в Винтерфелле. Стоит ли говорить, что седалище Старка было скромнее, чем у Талли. Иной король оскорбился бы этим, но ему было плевать.
Вот уже как целую луну он прибыл со своей армией в Риверран. Пока Робб находился на Западе, дядя Эдмур правил в Речных Землях, укрепляя свою вотчину и собирая провизию со своих подданных для продолжения войны. Это вызвало недовольство крестьян, но заботит ли господина мнение холопа? Перетерпят, говорил дядя Эдмур, а вот Робб задумался, как бы ни случилось крестьянское восстание под боком.
Пришли вести и с Железных Островов — Теон стал королём, а в Старом Вике впервые за четыре тысячи лет железнорождённые пролили друг другу кровь. Доходили лишь слухи о произошедшем от купцов, а в письмах Грейджой говорил об этом довольно туманно. Известно лишь одно — в данный момент Железный Флот не может его поддержать, давя остатки тех, кто принял сторону Эурона Грейджоя, дяди нового короля Железных Островов.
Это не было слишком огорчительно, учитывая установившееся затишье в Вестеросе. Ланнистеры и Тиреллы зализывают раны после битвы за Королевскую Гавань и готовят новые силы. Драконий Камень ещё укрывает в себе остатки войск Станниса и его дочь-наследницу. В Штормовых Землях не все захотели присягнуть львам, или просто выжидают. Предел ещё верен Баратеонам и там сидит немалый гарнизон.
На юге чего-то выжидают Мартеллы. Хотя их участие в войне уже исключено, недавно стало известно о нахождении принцессы Мирцеллы в вотчине хозяев Дорна.
Уверенность в спокойствии своих южных границ и заварушка на Железных Островах явно дали просторцам возможность собрать больше войск. Но самое плохое не в этом.
— Лорды Севера и Речных Земель! Я собрал вас, чтобы рассказать о благородном поступке лорда Ройса и бесчестном моей тёти, Лизы Аррен, — переглядывание и шёпотки ушли, всё внимание было переключено на Мрачного Волка, — лорд Рунного Камня, следуя своей чести, уведомил меня через своего тайного посланника о тайном сборе войск в Долине. Лиза Аррен хочет идти войной против меня!
Рокот голосов, пронеся по огромному залу — такое известие рассердило многих и многих. Тут было достаточно людей, воевавших с долинцами совместно против Безумного Короля, и такое предательство с их стороны было довольно мерзким. По мнению северян и речников.
— Но радуйтесь! Не все ответили на этот предательский зов моей тётки! Многие лорды Долины не захотели скрещивать мечи с теми, с кем сражались на Трезубце!
Мрачный Эдмур Талли не верящий в предательство сестры, задумчивый дедушка Бринден и злые взгляды подданных. Рука сидящего Робба подалась немного вниз, уткнувшись в приятный мех лютоволка. Серый Ветер с ленцой и одним еле прикрытым глазом смотрел на это представление.
Несколько минут такие лорды как Амбер или Бракен повозмущались предательскими любителями коз, но утихли, когда Робб решил разрешить следующий назревающий вопрос.
— Приведите его! — отдал команду своим гвардейцам Робб и вскоре, гремя кандалами на ногах, в обычном, чистом рубище серого цвета в зал вошёл Джейме Ланнистер. Долгое нахождение в темнице Риверрана отняло у него многое — руку, здоровье и определённую долю спеси.
С некой насмешкой в глазах, Робб смотрел на когда-то гордого Цареубийцу. Ещё забавнее было знать, что его дом постиг, чуть ли не крах, когда Ланнистер не имеет понятия об этом. Ещё гордо выпрямляет плечи калека, смотрит прямо и видимо, в душе гордиться своей бравадой. Это смешило и злило одновременно.