– А ведь Эйнштейн снова оказался прав! – громко произнес он, все еще не отойдя полностью от перенесенного приятного потрясения. – «Если во Вселенной и есть что-то необъяснимое – так это то, что она объяснима!»
Вскоре шок сменился необычайной эйфорией. Арсений погрузился в мир сказочных мечтаний. «Интересно, а сможет ли живой организм выдержать подобное потрясение? Может, ведь я же выдержал!» – спрашивал он себя и тут же отвечал на собственный вопрос. «Да, но можно ли наверняка утверждать что атомные трансформации коснулись меня лично, моего организма, – вновь продолжал он свои рассуждения, – или же я всего лишь выполнял роль безучастного статиста? Нет, тут нужно быть аккуратнее! Как знать, ни в этом ли крылась причина неудачи Сафина? Пожалуй, следует воздержаться пока от повторения подобных опытов. Сперва нужно все как следует взвесить!» Мысли неслись вперед со страшной скоростью. От открывающихся перспектив захватывало дух, перехватывало дыхание! Множество идей, одна фантастичнее другой, вереницей рождались в его возбужденном воображении. Для их реализации требовалось приложить еще массу усилий, но это уже были сложности чисто технического характера. Козырев практически не сомневался в возможности их осуществления.
«Скорее, скорее, нужно срочно все рассказать Малахову!» – нетерпеливо суетился Козырев, но потом, несколько успокоившись, принял решение сперва добиться на практике какой-нибудь яркой, наглядной демонстрации и только потом эффектно преподнести свой успех, сразив сразу и наповал любимого учителя.
А пока можно было сполна наслаждаться предвкушением неминуемой грядущей научной славы. Пусть сдохнут от зависти все недоброжелатели!
Первое свидание с Сашей, как Козырев и обещал, состоялось с участием Алексея, который не мог никак взять в толк, зачем потребовалось его присутствие, хотя внешне и не проявлял свое недоумение.
Вечер прошел на удивление удачно, и они договорились о новой встрече в том же составе, но это была лишь попытка создать хотя бы видимость соблюдения приличий. Необходимость в посреднике отпала. Впрочем, со стороны все выглядело вполне пристойно и целомудренно: совершенно дружеские свидания без всякого проявления интимного интереса. Никакого сексуального подтекста, будто два старинных приятеля договорились вместе сходить на модную выставку, посмотреть любопытный фильм, скоротать вечерок в уютной блюзовой кафешке или посетить за компанию интересный спортивный матч.
Они никогда не обсуждали свои чувства. И хотя оба интуитивно ощущали ответное влечение, не могли быть уверены в этом абсолютно. Любопытно, что Козырев, анализируя взаимоотношения с Александрой, часто ловил себя на одной мысли. Для окружающих эта странная связь должна была выглядеть точно так же, как и его дружба с Линой. Однако для самого Арсения разница была огромной! А что же Саша? Ведь вполне возможно, она именно так и воспринимает ситуацию. Как он в свое время ситуацию с Линой. Никакой романтики, просто два приятных, возможно, даже духовно близких друг другу человека с удовольствием вместе проводят свободное время, делятся проблемами и интересами, наслаждаются интеллектуальным общением, радуются пониманию, ощущают взаимное уважение. Ведь именно так во многом и было с Линой.
А что если…? Козырев вдруг почувствовал неприятный холодок, пробежавший по его спине. Ведь если он сейчас влюблен, а внешне все так же, вдруг Лина и тогда, а может быть даже и теперь, испытывала по отношению к нему нечто большее, чем он мог себе представить? А если испытывала, то могла ли рассчитывать на что-то большее? А он сам? С Линой все понятно. Но рассчитывает ли он сам на что-то большее в отношениях с Александрой? Это был хороший, прямой вопрос. И, подумав, Арсению пришлось признать для себя – да, ему определенно хотелось большего!
Свидания продолжались, но выдерживать их морально становилось все сложнее. То, что начиналось так легко и приятно, постепенно превратилось в тяжкую обузу. Что он ждет, чего добивается? Какую цель ставит перед собой, снова, в очередной раз набирая ее номер и предлагая встретиться? Видеть ее лицо, слышать ее голос и понимать, что это все, предел, максимум, на что он может рассчитывать? Как же сложно переступить через себя, сделать этот важный и ответственный шаг! А вдруг отказ? В этом случае теряешь даже то немногое, что имеешь. А то немногое, что имеешь, нужно ли оно тебе при условии отсутствия любых перспектив на большее? Но надо уже решиться на что-то! Повести себя, наконец, как мужчина. Либо получить отказ, перестрадать и успокоиться. Либо… Ну либо наслаждаться взаимностью!