Таммуз подошел вплотную, но садиться не торопился. Сложив руки на груди, вновь напялив на себя маску величия и невозмутимости, с самоуверенным интересом разглядывал он нахального молодого человека и его красивую спутницу. Арсений отломил руками аппетитный кусочек запеченной утки, обмакнул его в брусничный соус и не спеша, со вкусом отправил в рот. Смачно жуя, уставился на магистра. С трудом ворочая языком в набитом пищей рту, произнес:
– Вы, милейший, вероятно возомнили себя профессором Воландом. Так вот я вам скажу, что вы таки сильно ошиблись! – Козырев намеренно избрал подобную манеру речи. В меру пренебрежительная и ироничная, она показалась ему как нельзя более подходящей.
– С кем имею честь? – с трудом выдавил из себя магистр, придав своему голосу все тот же низкий, неестественный тембр.
– Ну, коль скоро вы называете себя черным магом, мне ничего не остается, как считать себя магом белым. В противовес вам.
– Грязный щенок! Да знаешь ли ты, что я в секунду могу уничтожить тебя физически! – грозно прогрохотал магистр.
Арсений вспомнил, кого так напоминает ему Таммуз своей эпатажной внешностью. Самого известного из литературных вампиров, графа Дракулу. «Выглядит как Дракула, ведет себя как Калиостро», – он улыбнулся про себя от этой мысли, поскольку сходство действительно получалось разительным. Вслух же произнес:
– Ну вот, опять! Необоснованные, несправедливые оскорбления. Помилуйте, граф, даже если я и щенок, чем вы, вероятно, намекаете на мой юный по сравнению с вами возраст, то почему же грязный? И потом, кто бы говорил, учитывая жирные разводы супа на вашем карнавальном костюме.
– Ты исчерпал лимит моего терпения, презренный. Умри же!
Таммуз театрально поднял вверх руки, в полумраке зала снова блеснул знакомый нам серебристый предмет. Прошло несколько томительных секунд, которые Натали показались вечностью. Бедная девушка вжалась всем телом в кресло и от страха зажмурила глаза. Арсений же был абсолютно невозмутим, полон уверенности и собственного достоинства.
Однако ни грома, ни молнии не последовало. Лицо магистра из пафосно-негодующего превратилось в явно озадаченное.
– Что такое? – участливо поинтересовался Козырев. – Поломался электрошокер новейшей модели? Ай-ай-ай! Какая незадача! Вот вечно так с этой ненадежной техникой! Одни сплошные проблемы! Кстати, весьма любопытная конструкция, позвольте полюбопытствовать?
Черный маг безмолвствовал, панически подбирая альтернативный фокус, который мог бы воздействовать на оппонента столь же эффективно.
– Ну а что же, – продолжал глумиться над ним Арсений, – неужели в арсенале столь великого и могучего волшебника не найдется еще какого-нибудь действенного средства против грязного упрямого щенка? Право, граф, не надо меня разочаровывать! Я был о вас лучшего мнения! Я полагал, вы умнее!
– Что вы хотите? – снова с трудом, едва шевеля губами, произнес Таммуз.
– Да, собственно говоря, ничего особенного. Просто мечтал с вами познакомиться. Меня, знаете ли, привлекают необычные люди. Но вы, увы, не оправдали моих надежд. Поэтому не смею более вас задерживать. Ваш «дьявольский» лимузин в порядке, можете ехать.
Несколько шагов от столика до выхода, которые магистр проделал, словно побитая собака под насмешливым взглядом неизвестного, дерзкого юнца, под пораженными, разочарованными взглядами своей свиты, стали самой трудной дорогой в его жизни. Козырев нанес удар в самое больное место графа, в его гипертрофированное самолюбие. Сейчас он мечтал лишь об одном: поскорее скрыться отсюда, исчезнуть, испариться! Вернуться домой и уже там, в спокойной, привычной обстановке оправиться от удара, привести мысли в порядок, разобраться с деталями ужасного для него происшествия и выработать стратегию мести. В одном он не сомневался: теперь у него появился смертельный, непримиримый враг! Существование с ним вместе, на одной планете представлялось Таммузу немыслимым, невозможным. Нужно срочно выяснить всю подноготную, добыть любую, нет, всю возможную информацию об этом ничтожном мальчишке, посмевшем оскорбить его, бросить вызов! И кому? Магистру черных сил, самому могучему и безжалостному волшебнику во Вселенной!
Но Арсений, судя по всему, решил добить графа окончательно. Перед самой дверью, когда до спасительного выхода оставалось менее метра, когда шокированные прихлебатели уже вновь привычно пресмыкались пред своим господином, «грязный щенок» громко окликнул «великого и могучего»: