–Что случилось? Она что-то крикнула, а затем вы оба упали.
– Я…я…я не знаю, она… ей плохо! – Неразборчиво мямлил Виктор.
Джип взял Киру на руки: – Сейчас вроде все нормально, узнаю откуда она и отнесу домой.
В этот момент в голову парня снова вонзились те образы, разом пронеслись в его сознании, от чего тот закричал: – Нет! Никакого дома! Только не домой! – И, сказав это упал без чувств, если бы его не подхватили близнецы, и после этого не произнес ни слова.
Жок посмотрел по очереди на братьев: – Ну и что нам с этим делать? Что-то мне подсказывает, что её домой лучше не нести…
– Да ты что? Что же? Может крик только что потерявшего сознание? – Съязвил Жан.
Но Джип, быстро всё обдумав, выдал четкий план действий: – Так, Вика быстро к Леонарду, а девушку я отнесу пока к Лизе, она за ней присмотрит. Когда оба очнутся, тогда и разберемся что делать дальше.
– Так точно! – разом ответили близнецы и, подняв Звонаря, быстро направились к выходу.
«Содержимое запечатанного конверта напрямую зависит от отправителя, в то время как его содержание варьируется в пределах наших ожиданий».
Третья заповедь книги Мезмеро.
Акт четвертый
Переломный рассвет
«Пустота. Никогда не знал, что это такое. Мир всегда был наполнен смыслом, даже когда казалось, что его уже и нет, а воспоминания жили в моем сердце, будучи похороненными настолько глубоко, что казались забытыми. Стоит лишь чуть подковырнуть скорлупу и правда вытечет наружу как сырой белок. Сны же я чаще видел хорошие, нежели кошмары, хотя в реальности все шло не очень … Я веду к тому, что никогда не чувствовал себя одиноким, даже, если учесть, что друзей у меня не много… да их всего пятеро. Ни словом, ни делом я не блистал, а жизнь катилась все больше и больше под откос, особенно когда старейшина вынес нам приговор. Но вот сейчас… Сейчас я вообще не понимаю, что происходит…». Виктору представлялось как он кружился или же наоборот завис, а может быть падал в бездонную пропасть. Чувства были неоднозначные, а точнее неоднозначным было их отсутствие. Он не понимал где находится и как сюда попал. Вспомнить что-то важное совершенно не получалось, а двигаться он не мог. И не то чтобы тело онемело, или был парализован. Нет. Ничего такого не было, как, вроде, и самого тела. Будто его разум летает где-то в бездне, пустом пространстве где нету ничего. Казалось, его сознание покрывало каждый дюйм неизмеримого невидимого горизонта, но следом тот становился совершенно необъятным. Со временем все мысли стали угасать, а воображаемые контуры расплываться. Ещё чуть-чуть и он обратится в часть этой пустоты, раствориться в ней и исчезнет. В момент, когда последняя искра его разума уже почти затухла к нему вдруг пришла последняя мысль, беззвучная и невесомая, и одновременно звонкая, и неподъемная: «Я что… умер?»
Через мгновение Виктор открыл глаза, стоя у подножья огромного холма, будто тянувшегося к самому небу. Густая зеленая трава покрывала землю, развеваемая теплым и тихим бризом. Небо было ясное, лишь только пара одиноких облаков мятежно вальсировали, пытаясь сопротивляться порывам ветра. Единственное место где была примята трава – это там, где он стоял, но сделав шаг вперед, Звонарь убрал ногу и лепестки тотчас же воспарили, а стебли возвысились и встали в общий ряд зеленого покрова. Откуда-то справа, вдруг, раздался тихий двуликий шепот, еле-еле доносящийся до его уха: – Умер? Нет. Ты просто ощутил то, что ощущал я на протяжении очень долго времени. – Виктор развернулся и узрел то самое чудовище, что видел, в кошмарном видении. Существо всё также выглядело почти как он: то же худощавое телосложение, мезмерская форма с длинным сюртуком, цвет волос. Вот только зубы, которые было четко видно из-за отсутствия губ и дикого оскала, а также сильно искаженное лицо вмиг рушили любое структурное сходство. – Нет, нет, это ни в коем случает не жалоба, ведь это тоже самое, что жаловаться на её отсутствие, а это, на мой взгляд, совершенно не логично. Да и отец долгое время пребывал в похожем месте, так что это лишь расширяет мой практический опыт.