Когда я добралась до спальни, мой мобильный зазвонил и на экране высветился номер Тома.
– Мы договорились в семь вечера, – сказала я, приняв вызов.
– Что? – орал он, перекрикивая шум машин.
Я вздохнула и пробормотала себе под нос, что кое-кому давно пора поставить чертову автомобильную крышу. И заодно купить слуховой аппарат.
– Я сказала – в семь вечера! – повысила я голос. – Предполагаю, ты забыл, во сколько ты сегодня придешь посидеть с детьми?
Хотя я говорила ему об этом только вчера.
– На самом деле я просто хотел проверить, что точно тебе нужен.
Я зажмурила глаза и стиснула зубы.
– Да, Том, я всё еще планирую прогуляться.
Я не часто его просила; я никуда не выходила достаточно долго, чтобы позволить себе это. За два года, прошедшие с нашего расставания, я постепенно поняла, что мне не нужно демонстрировать ему напоказ, как я весело живу, ведь большую часть времени это было всё равно не так. Теперь мне достаточно комфортно в своей одинокой жизни, чтобы идти куда-то только тогда, когда я сама желаю. Хотя, если честно, я не особо стремилась выпивать с соседями сегодня, но и не собиралась доставлять Тому удовольствие обломать меня в последнюю минуту.
– Просто кое-какой аврал на работе. Я не то чтобы должен ехать, но будет выглядеть лучше, если появлюсь там.
Я провела рукой по глазам и мысленно простонала. Я знала, на что будет похожа моя ночь: неловкий разговор за слишком большим количеством вина с соседями по улице, с которыми у меня мало общего. Тем не менее надо сходить. Не только потому, что обещала, но я проигнорировала их в прошлый раз, когда у них была вечеринка с напитками, и, кажется, в позапрошлый тоже.
– Ты сказал мне, что свободен, – заявила я категорически.
– Я знаю, и я всё-таки приеду, если по-настоящему тебе необходим. Дело просто в том, что…
– Ох, Том, – я вздохнула.
– Я не включаю заднюю, если ты всё еще во мне нуждаешься. Я просто проверял, действительно ли ты хочешь пойти, вот и всё. Обычно ты этого не хочешь.
– Да, я хочу пойти! – огрызнулась я, ненавидя то, что он по-прежнему так хорошо меня знает. Я не заполучила бы эту стычку, если бы воспользовалась услугами няни, но я знала, что дети любят его и будут очень рады.
– Хорошо, хорошо, я буду у вас, – сказал он. – В семь часов.
– Спасибо. И свою бери, – произнесла я прежде, чем спохватилась. Я знала, что он никогда не приведет свою новую девушку; он даже до сих пор не представил ее детям.
– Шарлотта, – сказал он, – ты знаешь, что не должна это говорить.
– Я просто хотела проверить, – резко сказала я перед тем, как бросить трубку и почувствовать себя раздражающе виноватой. Мне не следовало так говорить, потому что, хотя Том взбесил меня, отцом он был прекрасным. И мы расстались на удивление хорошо.
Когда я регулировала воду, то пыталась не думать о том, почему была оглушена последними новостями о его отношениях. Но не так, как если бы хотела его вернуть. Пятнадцать лет брака не закончились из-за пустой прихоти; к тому времени мы постепенно выросли в разные стороны друг от друга, если так можно сказать. Может, мне просто не нравились перемены, подумала я, вставая под душ. Возможно, я слишком привыкла к спокойному и легкому течению моей жизни.
Поездка в школу заняла у нас десять минут, через нашу деревню Чидденфорд по направлению к окраине, где маленькие зеленые домики и старомодные магазинчики сменяются обширными пространствами сельской местности. Школа Сент-Мэри своими землями могла бы посоперничать с некоторыми из тех закрытых частных школ. На противоположной от школы стороне дороги раскинулась внушительная спортивная площадка, переходящая в парк.
Именно здесь я впервые повстречала Гарриет, пять лет назад, когда она работала помощником учителя. Я всегда думала, что она в конечном счете отправит Алису в эту школу, но ездить от их дома было бы кошмаром. Досадно, потому что Алиса обрела бы больше уверенности, имея подружку Молли двумя годами старше.
Было уже за полдень к тому времени, когда мы наконец прибыли на праздник, присоединившись к длинной веренице машин, оккупировавших угол поля, который огородили под временную автостоянку.
Под яркими цветными флажками, натянутыми через въезд, Гейл Тернер махала машинам, показывая, куда встать, как будто управляла всей школой, а не только родительским комитетом. Когда она увидела меня, то жестом показала опустить ветровое стекло, ярко сияя белоснежными зубами на солнце.