- Здравствуй, птичка, - хрипло шепчет мне в волосы, пока мое сердце стартует на высшую скорость пилотажа, - Я наконец-то тебя нашел.
Глава 4. В-612
Я смотрю ему в глаза, в которых отражается полная Луна, и не могу пошевелиться. Они все такие же красивые…Изо всех сил стараюсь уловить эмоции, а по-простому ищу злость или, чего хуже, ярость, но нет этого. Сейчас они не ледяные даже, а теплые, как наш океан с единственного совместного отдыха. Искрятся, бушуют, но только хорошим. Точно. Я вижу в них радость.
- Как ты…
Еле ворочаю языком, а пустые это потуги — никто не дает мне договорить. Алан приближается стремительно, как стихия, накрывает меня с головой. Целует.
Черт…
Это как попасть в бурное течение: сносит тут же. Я уже не уверена, что знаю, где небо, а где земля — меня переворачивает, перекручивает: я задыхаюсь. Если бы кто-то знал, как сильно я скучала по этому ощущению…Стоп! Не смей! Ты обещала себе, что этого больше не повторится! С ним рядом — смерти подобно быть. Бес прав был: он меня уничтожит, сожрет с потрохами. И ладно только меня, но теперь есть Тая, о ней нужно думать в первую очередь!
Поэтому я заставляю себя придти в себя, цепляюсь за его огромные, сильные плечи, отстраняюсь. Ну как? Пытаюсь. Стоит мне податься назад, Алан сильнее сжимает мои бедра и тянет обратно. Сердце так стучит в груди…и это еще полбеды. Возбуждение окатывает меня с головы до пят, шпарит кипятком: он так и остался для меня единственным…Нет, я не хранила ему верность (честно!), просто всегда понимала: он найдет меня рано или поздно, и что сделает с тем, кто меня коснется? Я боялась даже думать.
Господи, кому я вру…На самом деле все не так благодушно, удобно скорее, чтобы перед собой хотя бы не краснеть. Говоришь ночью эту красивую ложь и не так стыдно, признаваться не надо, что на самом деле я просто не вижу никого, кроме него. Не хочу никого. Мое тело слишком хорошо помнит вкус его губ и прикосновение его рук, а что до души? Она отравлена им. Только ко Льву и тянется…
- Пожалуйста, прекрати… - хрипло прошу, слышу рык, от которого мурашки пробегают по коже, а после Алан сильно прижимает меня к тумбе.
- Никогда.
Ох, боже… эта настойчивость, эта сила…его энергия, как оглушающий удар лучшего боксера мира: совершенно дезориентирует. Но я, опять же, должна помнить не только о себе теперь. О Тае. Боюсь представить, что он сделает, когда узнает…заставит ее бросить? Отдать обратно? А если нет, то отошлет в какой-нибудь интернат? Я ее никогда не увижу…при любом раскладе: мы с ней разлучимся. Берсанов не позволит ей жить рядом. Чужому ребенку? Никогда.
И я дергаюсь с силой в сторону, задеваю гору посуды, которая валится на пол со звоном. Спасибо еще, что в наличии у нас только сковородки и кастрюли! И спасибо за этот оглушающих грохот, который окончательно приводит меня в себя.
Сейчас я смотрю на кухонную утварь лишь потому что на него боюсь. Еле дышу, часто точнее, но не чувствую этого совсем — как будто легкие слиплись. Голова кружится. Да чтоб тебя! Точно проклятие какое-то! И оно усиливается только — он же на меня пялится.
Так. Надо что-то сказать. Надо что-то сказать срочно! Пока гормоны снова не накинулись на меня маленькими пираньями!
- Как ты меня нашел? - шепчу, слышу короткий, такой же сбитый смешок.
Он тоже не может отдышаться — от этого осознания меня бьет током. Тепло так внутри…
- Сложно, но я говорил: я всегда тебя найду. Ты — моя.
Как клеймо. Это внезапно бесит, потому что правда: я резко смотрю ему в глаза и хмурюсь зло. Хочу наговорить кучу гадостей, мол, ага! Сейчас! Пошел ты! Прямиком к своей Лейле, но…
Шлеп-шлеп-шлеп.
Маленькие, тихие, но быстрые шажочки заставляют замереть, как статуе, ведь через миг в дверном проеме появляется моя маленькая девочка.
Тая сонно хлопает глазками, трет их маленьким кулачком, но также резко замирает, когда видит Алана.
Твою мать!
Мне так страшно, что она испугается. Что он ее напугает — начнет что-то исполнять или…не знаю, орать?! У него же биполярка! От него можно ожидать чего угодно! Как от истинного льва! Его поступки и решения просчитать и предугадать невозможно.
Особенно когда он смотрит так тяжело в ответ.
Малышка сжимается вся от этого взгляда, хмурится, но не перестает на него смотреть. Он тоже.
Черт-черт-черт!
- Пожалуйста, не пугай ее… - еле слышно шепчу и сразу срываюсь к малышке, - Малыш, ты почему проснулась?
Я правда хочу подойти и обнять, но Алан тут же хватает меня за руку. Молчит, ничего не говорит, только смотрит. Мне приходится выкручиваться.