Потом позвонила Вика. Для телефонных звонков, особенно если наши враги имеют связи в полиции, было бы неплохо обзавестись еще одним телефоном с симкой на постороннее лицо, но все созвоны делались через мессенджеры, причем редкие, которыми народ не пользуется, и поставить их все на прослушку — невероятная головная боль. Мне это известно еще по работе в полиции, поэтому в чрезмерных предосторожностях особого смысла нет.
Поинтересовавшись, живой я или не очень, Вика сказала, что у нас появились шансы для первой победы в деле Левшина.
Глава 10
— Очень здорово, но что ты имеешь в виду? — заинтересовался я.
— Скоро у Романа в суде продление содержания под стражей.
— Это я знаю, но, боюсь, сделать что-то нереально.
— Еще как реально. Знаешь, кто судья? — хитро посмотрела на меня с экрана телефона Вика.
— Нет, но я знаю, кто такие судьи и восторга по этому поводу не ощущаю, — скепсис опять вернулся в мой голос.
— Розумовский Михаил Филатович.
— Ничего себе! — изумился я. — А он что, еще работает?
— Как видишь, да, — довольно улыбалась Вика.
Новость действительно очень хорошая. Не знаю, сколько лет Михаилу Филатовичу, но больше семидесяти — точно. И он один из немногих честных и принципиальных судей, оставшихся в этом мире.
Эти качества ему сослужили плохую службу. Будь он другим, карьера у него сложилась бы куда лучше. Хотя он и без того уважаемый и обеспеченный человек.
А еще резкий, не лезущий за словом в карман. Его побаивается и председатель суда, и прочие люди из системы. Ругаться с ним — себе дороже, тем более, что в случае конфликта правда наверняка будет на его стороне.
Во время работы в полиции он пару раз вызывал меня свидетелем по уголовным делам с моим участием. Людей он судил абсолютно виновных, но формальности в полицейских материалах всегда соблюдались со скрипом. Где-то роспись задним числом, где-то факты немного изменены — ничего страшного, но все-таки.
— На дворе — ночь, — строго увещевал облаченный в мантию седой, как лунь, дедушка, — фонарей на той улице — никаких, я по ней частенько езжу. И как же вы заметили, что подсудимому передают пакет с наркотиками?
— Заметил, ваша честь! Зрение хорошее! И, вроде, светлее тогда было, чем обычно. Машина, кажется, фары включила, точно не помню.
Чувствовал я себя тогда очень неуютно. Еле отбился от суровых вопросов. Наркотики, разумеется, передавались, этого никто не отрицал, но видеть я, конечно, не видел ни черта, хотя свидетельские показания дал немного другие — такие, как полагается.
Должен был видеть — значит, видел. А Михаил Филатович очень не любит, когда закон отодвигают в сторону, пусть даже немного и только для наказания нехороших людей.
Тут у нас с ним принципиальные расхождения во взглядах.
— Думаю, — продолжила рассуждать Вика, — надо будет срочно узнать информацию о понятых, которые присутствовали при обыске машины. В деле они записаны, как случайные прохожие, но мы-то знаем, что это не так.
«Не так» — не то слово. Понятыми в таких делах являются исключительно знакомые следователей или оперативников. Проходящий мимо гражданин ни за что не пойдет участвовать в каких-то полицейских мероприятиях, а если и пойдет, то потом может что угодно ляпнуть на суде.
В белых перчатках полиция свою работу никогда не выполняла и не будет, поэтому понятые всегда говорят не то, что есть на самом деле, а то, что должно быть.
— Давай попробуем, — согласился я. — Сейчас узнаю, кто они, где живут и займусь.
— Я уже все выяснила сама. Не у тебя одного есть друзья, — ехидно сообщила мне девушка.
Тут же прилетело сообщение.
— Посмотри, пожалуйста. А я снова ухожу на заседание.
До чего приятно иметь дело с умной женщиной! Но не дай бог, они все станут такими. Как тогда жить, не представляю.
Значит, есть у нас двое мужчин в возрасте около пятидесяти лет. По бумагам, незнакомые друг с другом, мирно прогуливающиеся черт знает где от своих квартир. Официально они нигде не работают.
О возможной службе в полиции сведений нет, но в электронной базе они хранятся только по Москве и области. Если работали в другом регионе, то узнать проблематично.
Надо как-то доказать то, что они оказались на месте далеко не случайно. А в идеале, что знакомы друг с другом и нередко ходят понятыми в Управление по борьбе с наркотиками.