Я позвонил Михаилу, сказал, что подъеду. Он подтвердил, что ждет меня, и я направился к выходу. На улице заметил Таню — ту самую, с которой я не так давно приятно проводил время. Она перестала мне звонить, а когда я ей несколько раз пытался с ней связаться, не отвечала.
Теперь я узнал причину. Молодой парень привез ее на работу в очень неплохом автомобиле. Роман, видимо, в самом разгаре, потому что целовались они при расставании очень долго и страстно.
На секунду даже почувствовал легкий укол ревности, но только на секунду. Пока, Танюша, совет тебе да любовь. Как говорится, выбор ты сделала. Решив таким образом для себя эту моральную дилемму, я поехал на встречу с адвокатом.
Глава 18
Заходить в офис смысла не было, поэтому я остановился недалеко от входа и сообщил Михаилу, что уже здесь.
— Ага, — ответил он, — я тоже сейчас на улице.
Я увидел невысокого худощавого мужчину лет 35–40, разговаривающего по телефону в десятке метров от моей машины. По виду — адвокат. И не только по виду. У меня уже выработалось чутье.
Адвокатов, судей, полицейских и других людей из «системы» определяю почти безошибочно, и безо всякого «дара». Меняет «система» людей, делает похожими друг на друга.
— Михаил? — окликнул я его.
— Так точно, — отозвался он и мы отошли за угол. Михаил взглянул на часы, я понял, что времени особо нет, но несколько минут он мне уделит.
— Вы знаете Журавлева Олега Николаевича?
— Как не знать, очень даже знаю. А зачем он вам, можно спросить? Человек он своеобразный.
Разговор о Журавлеве был для него явно не слишком приятен.
— Знакомым его посоветовали по одному делу, но он им не понравился. Хотя нахваливали его.
Иногда меня даже начинает терзать совесть из-за умения врать. Но деваться некуда. Работа такая.
— Разумеется, нахваливали. Все очень просто: у него такса — десять процентов от суммы, полученной с клиента, тому, кто его с ним сведет. Когда он с нами работал, ему уже замечание делали, чтоб не говорил об этом на каждом шагу. Он даже на визитках писал о процентах.
По правде сказать, большинство адвокатов платят людям, позволившим им заработать, но ставить рекламу на конвейер… С таким я еще не сталкивался.
— Деньги, значит, гражданин любит.
— Не то слово, как. Невероятной любовью. И они отвечают ему взаимностью.
— Так и говорили про него — специалист, вроде, неплохой, но каждое второе слово про финансы. Все взрослые люди, но настораживает это, кошмар.
— Вот такой он. Я бы не стал иметь с ним дело. Чтоб больше получить, он влегкую и процесс затянет, и статью, по которой клиент привлекается, утяжелит, чтобы потом вытаскивать его из тюрьмы. Разумеется, не бесплатно, — с усмешкой развел руками Михаил.
— Морду ему еще не били?
— При мне — нет, а там — кто его знает.
— А почему он ушел из вашей консультации?
— Эээ… — Михаил замялся. — Совсем нехорошая история случилась. Стало ему тяжело с нами, а нам — с ним.
Откровенничать на эту тему Михаилу явно не хотелось. Странно, ведь только что он от меня ничего не скрывал.
— Жена у него погибла при странных обстоятельствах. А мы ее знали. Тоже была юристом, многие с ней даже учились, — все-таки решил сообщить он.
— Так, а… — начал я, но Михаил договорить мне не дал.
— По материалам дела упала с балкона и от этого погибла. Но там очень нечисто. Скорее всего, ее сбросили.
— А кто был дома? — заинтересовался я услышанным.
— Журавлев. Он утверждал, что она напилась вусмерть и выпала, перегнувшись через бортик. Но по материалам экспертизы она выпила всего ничего. Никакой алкоголичкой Дарья не была. А то, что они постоянно ругались и он ее иногда бил — это правда.
Михаил помолчал с минуту. Мимо нас прошли школьники, рядом припарковался автомобиль. Вышедший из него мужчина поздоровался с нами и пошел ко входу в консультацию. Еще один адвокат.
— И правда, когда это произошло, Журавлев продал дачу родственнику эксперта, проводившего вскрытие. Мы узнали об этом случайно. Совпадение, как вы считаете?
— Ничего себе, — выдохнул я. — Не, пусть мои ищут другого юриста. А полиция об этом знает?
— Так она нам и рассказала. Многие в райотделе, что называется, «в курсе». Не знаю, что он еще продал, но после того, как в возбуждении уголовного дела по факту гибели отказали, два оперативника с отделения по тяжким преступлениям обновили машины. Ездили на барахле, но в один день прикупили по одинаковой «хонде».
— И никто ничего не стал делать? Сообщить в собственную безопасность, еще что-нибудь? — возмутился я.
Кажется, у меня получилось изобразить святую наивность. Михаил посмотрел на меня с сочувствием. Взрослый человек, а несешь такое…