— Ну, было по молодости… — соврал-признался я. — А кто по молодости не сидел?
— По молодости — ладно, — простила бабушка. — По молодости у нас весь дом сидел, кто за что. Сначала по молодости, потом по взрослости, потом… Жук заехал снова, и выйдет не завтра. С того и телефон отключен.
— Как это? — ахнул я. — За что? За «дурь»?
— Нет, не за наркоту!
Бабушка отлично поняла, что означает слово «дурь».
— За водку!
— Неужто торговал паленкой? Не похоже на него.
— Не торговал, пил! Три дня с корешом они сидели и бухали, а вчерась Жук его взял и прирезал! Или черти с перепоя по стенам побежали, или не поделили чего. Наверное, не поделили, потому что дом старый, тут иногда и впрямь черти с привидениями бегают, все уже привыкли.
— Насмерть прирезал?
— Конечно! Голову напрочь! Когда тело выносили, так она выпала и покатилась. Я мимо шла и видела, что в отрезанную башку от удара жизнь немного вернулась, аж глаза захлопали и губы зашевелились. Сказать, поди-ка, голова чего хотела, да не смогла. Санитар поднял ее, пальцем погрозил, мол, не оживай больше, и опять на носилки бросил.
— Мда, не скоро вернется, — проговорил я, поняв, что пора закругляться с беседой.
— А у тебя дело важное к нему? — голос у бабушки вдруг изменился.
— Да, денег ему должен, хотел отдать. Как не повезло! Я очень расстроен.
— И много денег?
— Нормально, — без подробностей обошелся я. — Выручил меня Жук полгода назад.
— Так ты мне отдай, — оживилась бабушка не хуже головы из ее рассказа. — А я ему передам. Как выйдет, так сразу. Клянусь! Чем поклясться, чтоб поверил?
— А ты, бабушка, сама раньше не привлекалась? — засмеялся я.
— Дык по молодости, мы договорились, не считается! А я еще молода, какие наши годы!
— За мошенничество, небось?
— За него, касатик. Верили мне люди, очень верили. Грех этим было не воспользоваться.
— Пока, бабуль. Если ничего не придумаю, непременно передам через тебя. Интуиция подсказывает, что ты не подведешь.
— Никому в наше время верить нельзя, мне — можно! — улыбнулась бабушка.
— Безусловно! — шутливо поклонился я и вернулся в машину.
Нашелся господин угонщик. Хотя и не там, где я ожидал его встретить. Сидит в камере и сидеть будет долго. Белая горячка приговор не смягчит. Вопрос в том, хорошо для меня это или нет? Удастся ли в условиях тюрьмы на него надавить, потому что на добровольный рассказ о том, как все было, надежды нет.
Буду думать.
День, тем временем, заканчивался. Пора собираться на кладбище. Кстати, шутки шутками, а место оно небезопасное. И юные придурки по ночам собираются, в сатанистов играют, и из леса могут какие-нибудь твари на запах смерти прийти.
Могилы, судя по газетным сообщениям, постоянно раскапываются, но кто это делает, непонятно.
— Почему погиб Антон? — спросил Михаил Семенович.
Он и Алан (человек с перстнем), прогуливались по лесной дорожке и что-то обсуждали. Солнце клонилось к закату.
— Существо сумело снять ошейник. В тот момент его разум не контролировался другими способами, а Антон был неосторожен… Вот и результат… — развел руками Алан.
Михаил Семенович поморщился.
— Я знаю… правдоподобно… но мне все равно не верится. Чуйка, будь она неладна. Интуиция, другим языком. Объяснить не могу, что-то там было не так. Ладно, поговорим о другом. Правда, что вчера заснул один из тех, кто охранял Камень?
— Да, так и случилось.
— Изменить его немедленно!
— У нас сейчас не хватит реактивов… Мы не планировали столько Измененных… Да и не слишком ли жестоко? Хорошенько избить разве недостаточно? Человек с нами уже давно, от него много пользы. Он преданный нам.
— Если не можем изменить, тогда просто повесить его на поляне. Камень — это святыня. Если нам придется защищать его, мы должны будем отдать жизни… А этот… уснул в двух шагах от Камня! Нет, никакого прощения.
— Будет исполнено, — наклонил голову Алан.
Глава 19
Перед ночной прогулкой я решил заехать перекусить. Без еды все-таки нельзя.
Кафешка поблизости оказалась маленькой, но уютной. Много цветов и миниатюрных деревьев в кадках. Людей — никого, кроме меня и молоденькой парочки. Девчонка — стройненькая, симпатичная, с ямочками на щеках. Ей, наверное, и двадцати нет. Парень если и старше, то ненамного, хотя иногда смешно хмурился, пытаясь казаться солидней.
Счастливые-счастливые. Влюбленные — дальше некуда. Не отрывали друг от друга глаз. Пили кофе, ели мороженое, и было видно, что им не терпится заняться кое-чем другим.