Алан по-прежнему сидел, опустив взгляд, и ничего не говорил.
— Не переоценили ли мы Смирнова? Когда ты его привёл к нам, говорил, что он может чуть ли не всё, и что от генералов будет меньше пользы.
— Так и есть, — виноватым голосом ответил Алан. — Он творил такие дела, что волосы дыбом вставали. Его тысячу раз должны были отправить в тюрьму или застрелить бандиты, но он выбирался сухим из воды.
— Тогда почему такой провал?
— Случайность. Просто случайность. От неё нет гарантий.
— Случайность не происходит много раз подряд. Когда все доказательства по делу рассыпаются, как карточный домик, это следует называть чем-то другим. Может, всему виной нанятый Левшиным детектив? Мы его недооценивали?
— И он тоже. Волков оказался умнее, чем казалось. Намного умнее. Он удивил всех.
— И ещё… — продолжил Михаил Семёнович, — Смирнов у нас занимает место в руководстве. Он может приказывать, постоянно получает деньги. Но как он относится к нашим идеям? Или он… просто наёмник?
— Наверное, именно так. Но он хороший наёмник.
— Я тебя услышал, — кивнул Михаил Семёнович. — Молодец, что не стал врать.
Затем он начал широко улыбаться.
— Согласись, я был прав, когда говорил, что в этом маленьком никому неизвестном подвальчике подают лучшие мясные блюда во всей Москве! Просто потрясающе!
— Абсолютно с вами согласен, — закивал Алан. — Действительно, очень вкусно.
…Дверь квартиры была приоткрыта, из нее, ожидая меня, выглядывала Снежана в коротком белом халатике. Нажимать кнопку звонка мне не пришлось. Мелькнула мысль — надо было купить цветы, да и вообще хоть что-нибудь. Но потом я забыл обо всём. Девушка шутливо втащила меня в квартиру, и мы долго целовались в коридоре.
Поцелуи вдвойне приятнее, когда у девушки под халатиком нет никакой одежды.
— Устал?
— Нет… не особенно.
— Хочешь есть?
— Виноват… но я только что с ужина. Выиграно важное дело, и клиент пригласил с ним поужинать. Отказывать было некрасиво. Левшин, может, слышала эту фамилию.
— А, этот… миллиардер?
— Да. Старенький, седой. Спасли его сына от уголовного дела.
Сказал — и осёкся. Чего-то я разоткровенничался. Нехорошо.
— Я зайду в ванну на пять минут?
— Да хоть не на пять… можешь лежать в ней, сколько захочешь!
Это было бы неплохо, подумал я. Вроде никаких драк и перестрелок за сегодня, а нервов потратил много. И у прокурора, и с Викой в машине… нет, сейчас о Вике я вспоминать не буду.
Я разделся, лег в широченную ванну Снежаны и открыл кран. Ванна быстро начала наполняться водой. На столике стояли ряды каких-то пузырьков, пен для ванны и всего такого. Попробовать, что ли, ради интереса. Никогда таким не пользовался. А как вообще делается пена — наполнить ванну, затем вылить в воду жидкость? Взбалтывать или не надо, она сама появится? Загадка!
— Увидишь мужской шампунь — не пугайся, — сказала Снежана из-за двери. — Это моего бывшего. Я его сто лет уже не видела.
Спасибо, что предупредила. Да, лежит пара тюбиков. «Придайте объем», гласила на одном надпись. С пышной шевелюрой, похоже, был твой любовник. Пианист какой-нибудь или художник. С тонкой душевной организацией. Не бывший полицейский.
Я почувствовал, что внутри просыпается ревность. Ты больной на голову, сказал я себе. То, что Снежана не девственница, ты выяснил на первом свидании. И это как-то произошло, представляешь?
Я закрыл глаза и постарался ни о чём не думать. Затем услышал щелчок дверной ручки, и в ванную вошла Снежана в своём халатике.
Села на край и медленно провела рукой по груди, постепенно спустившись вниз.
— Какие у тебя мышцы… а что это за шрам?
— Один нехороший человек пытался меня зарезать. — пояснил я.
— За что?
— Он сбежал из тюрьмы, находился в розыске, а я хотел его поймать.
— Поймал?
— Как сказать… относительно. Сразу после неудачной попытки меня убить он умер. Восемь пуль в упор. Я не люблю, когда меня режут, вот и засадил в него всю обойму.
Снежана на секунду остановилась, затем пожала плечами.
— Повезло, — добавил я.
Она кивнула, и её рука скользнула дальше.