— Устал, бедненький, замотался… хотя, смотрю, устал не везде. Кое-где готов ещё поработать.
Я усмехнулся.
— Даже не знаю, как ты догадалась. Женская интуиция, да?
— Она самая. Если не возражаешь, я составлю тебе компанию. Ванна достаточно широкая для нас двоих.
Она медленно скинула халат и шагнула в ванну. Несмотря на слова о ширине ванны, девушка улеглась не рядом, а прямиком на меня.
Какая приятная тяжесть. Я положил руки на её бедра, и после чего последовал долгий, чувственный поцелуй.
— Мне кажется, нам надо поменяться местами, — тяжело дыша, предложила Снежана, оторвавшись от меня, — Но я повернусь к тебе спиной. Сегодня мне хочется именно так.
Сидящий передо мной человек был худым, жилистым, взгляд у него был жёстким, даже жестоким. Душа этого человека находилась в полной гармонии с его внешностью. Такая же суровая, мрачная, не боящаяся ни своей, ни чужой боли.
Когда то Максим работал со мной в районном отделе оперативником на линии тяжких преступлений (убийств, изнасилований и прочего). Но совместно трудились мы не очень долго, потому что за избиение подозреваемого он отправился в лагерь на пять лет.
После освобождения собрал вокруг себя десяток людей, также прекративших работу в полиции по разным причинам, и стал заниматься коммерческой слежкой за людьми. Безо всяких дипломов частного детектива и прочей бюрократии. Все просто и неофициально. С заказчика — адрес, фотка и автомобиль того, за кем надо наблюдать, с Максима и его людей — слежка.
Клиентов много. Следящие за жёнами мужья очень нередки. Максиму плевать на то, кто из супругов прав, а кто нет. Платите деньги, и получите результат. Никакой рекламы он, понятное дело, не давал, но как обычно сарафанное радио работало исправно.
В деньгах Макс не нуждался. Офис — назовём его так — хоть и представлял собой обшарпанное помещёние с поломанными стульями, но это, скорее, маскировка. Люди, приходящие сюда, обычно непростые.
А на двери офиса прибита табличка с надписью «Торговля канцелярскими принадлежностями». В принципе, в его деятельности нет ничего незаконного, кроме неуплаты налогов, а за них полагается разве что небольшой штраф.
Следить за людьми на улицах закон, как ни странно, не запрещает. Мало ли кто куда идёт и на кого смотрит! Нельзя только заходить без спроса в чужие квартиры и закладывать следящие жучки и трекеры. За это да, уголовка.
Но мне в квартиру к Мите сейчас не нужно. Я хочу посмотреть, куда он ходит.
Сам я это не сделаю. И времени нет, и один человек с такой работой не справится. Его неизбежно заметит даже самый невнимательный преступник. Люди должны меняться, переодеваться, не стоять по-тупому на улице, а сидеть в подъехавшем автомобиле. Машины тоже надо менять. Слежка — целое искусство.
— Машины у него нет, — уточнил я. — Жены и детей вроде тоже. Фотка вот. Похож. Маленький, невзрачный. Лаборант. Ходит с рюкзачком. Принимать под наблюдение около Генетической лаборатории, вот адрес.
— Знает, что им интересуются? — спросил Максим, передвигая пальцем фотографию Мити вперёд-назад по столу.
— Думаю, нет. Но настороженный. С головой у него не всё в порядке, ждать можно чего угодно.
— У нас у всех с головой не в порядке, — усмехнулся Максим. — Думаешь, у тебя всё хорошо?
— Нет, конечно. Но схожу с ума по-другому.
— Что именно нужно? — деловым тоном осведомился мой собеседник.
— Всё как обычно. Адреса посещения, с кем общается… Есть какой-то Михаил Семёнович, это его босс. Узнать бы, кто он. Они не могут разговаривать только по телефону.
— Всё сделаем, — пообещал Максим. — Ходим за ним до конца недели с выходными включительно.
— Особенно интересны выходные. Чем он в эти дни занимается.
Максим поднял фотографию и посмотрел сквозь неё на солнце за окном.
— Мистикой какой-то отдаёт от него.
— С чего ты решил? Точнее, как ты догадался? — скрывать уже было бессмысленно.
— Я смотрел за столькими людьми, что уже научился их понимать по фотографии. Когда идёшь за человеком, будто становишься им. Чувствуешь то же, что и он.
— Вероятно, Митя занимается незаконными генетическими исследованиями. Точно сказать не могу, но шансы большие. Надо узнать, где и с кем.
— Как интересно. Сделаем. Нина! — позвал он кого-то из соседней комнаты.
К нам вышла миловидная женщина лет тридцати-тридцати пяти. Симпатичная, но без признаков косметики. Наверняка специально ей не пользовалась, чтобы не привлекать внимание. Где же ты работала в полиции, и почему ушла и не устроилась на более приличную работу, чем слежка за людьми?