Я перепрыгнул через турникет и побежал наверх, к ее квартире. Наверное, они встретили Вику, когда она выходила и что-то ей вкололи. Не убили, а забрали с собой. Это точно связано с делом секты Смирнова и Мити.
Женщина что-то кричала мне вслед, но мне не было до этого дела.
…Вот этаж, на котором квартира Вики. Я начал смотреть магическим зрением.
Дверь закрыта. Около нее — аура беды. Пустая аура. Хозяйка уехала, и вернется ли…
И записка. Вставлена в щель повыше замка. Несколько слов крупным уверенным почерком.
«Не ищи ее, она сама тебя найдёт через некоторое время. Ты узнаешь ее. Она станет примерно такой. Не убивай ее, пожалуйста. А впрочем, решай сам».
И ниже — нарисованное карандашом изображение лица монстра, напавшего на меня и Митю.
Они похитили ее, чтобы изменить.
Я побежал вниз.
Прыгнул в автомобиль и, поворачивая ключ, одновременно набрал следователю, который вел дело по убийству лаборанта.
— Похитили человека, — сказал я. — Те люди, которые сделали монстра и заставили его напасть.
— Да уж, — ответил тот, — а откуда вы знаете, что это они?
— Похитили мою жену, когда она выходила утром из квартиры и оставили в двери записку.
Не прерывая разговора, я сфотографировал ее и переслал ему.
— Да, похоже… — согласился он. — Но не знаю, чем сейчас смогу вам помочь. Привязать похищение к делу о нападении я пока не знаю как. Формальных доказательств никаких. Вам нужно обращаться в районный отдел и писать заявление. Пропажей людей занимаются именно они. Вы, наверное, это знаете.
К сожалению, он прав. Знаю.
Моя машина остановилась около районного отдела, на территории которого находится Викин дом.
В окошке дежурной части — майор с обветренным лицом.
— Слушаю вас!
— Мне надо срочно написать заявление. Похитили человека.
Майор взглянул на меня уже с подозрительностью. Он работает в полиции не первый год, знает, как что бывает, а случаи похищения людей на самом деле очень редки.
— Сейчас к вам спустится наш сотрудник.
Пока я раздумывал, кому можно позвонить, ко мне подошел капитан в форме. Лет тридцать, спокойный, на вид неглупый. Голос вкрадчивый, рассудительный.
— Вы заявитель по похищению человека? Пройдемте со мной.
Мы поднялись на второй этаж в его кабинет.
— Расскажите, что у вас случилось.
Я рассказал обо всем и показал ему записку.
— Понятно, — вежливо кивнул оперативник, возвращая ее. — А девушка, которую вы назвали похищенной, кем вам приходится?
— Моя жена, — мрачно ответил я, понимая, к чему он клонит.
— Ваш брак зарегистрирован?
— Нет, гражданский.
— Видите ли… вы, конечно, можете написать заявление. Но дело в том, что для поисков человека это должен делать родственник или прямой свидетель похищения. А вы таковым не являетесь. Принять заявление я у вас обязан, но ход ему будет дан соответствующий. Извините, таковы жизненные реалии. Пусть приходит кто-то другой.
Я встал и вышел, хлопнув дверью.
…Позвонив нескольким своим знакомым в полиции, я убедился, что капитан прав. В принципе, я это знал и раньше. Родители Вики жили далеко от Москвы. О других ее родственниках я никогда не слышал, поэтому тут сделать ничего было нельзя. Да и пользы от заявления, в общем-то, не будет никакой. С моей стороны это просто жест отчаяния. Заявление сначала отлежится неделю-другую, затем оперативник поедет опрашивать тетку-консьержа, потом напишет запрос на предоставление копий материалов уголовного дела по нападению на лаборанта…
У меня нет столько времени.
Я в очередной раз прыгнул в машину и поехал на станцию, с которой Митя уезжал на велосипеде в лабораторию.
А что я еще мог сделать?
…Михаил Семенович снова стоял над вырытой в земле черной ямой.
— Что ты молчишь? — обратился он к находящейся внизу девушке. — Скажи что-нибудь. Попроси прощения, умоляй о том, чтобы тебя отпустили… Все так делали. Все до одного, кто к нам попадал.
Но в ответ не доносилось ни слова.
— Куда вы лезли со своим приятелем? Чего вы хотели? Остановить историю? Это ни у кого не получалось… не выйдет и у вас.
Михаил Семенович замолчал, надеясь, что Вика что-то ответит, но тщетно.