Затем я прекратил трепыхаться.
— Ей вы там, заткнитесь, — приказал я. — Да заткнитесь же вы и вытащите меня отсюда.
Мне пришлось повторить свою просьбу ещё пару раз, прежде чем они, в конце концов, взяли себя в руки и выполнили её. В течение ещё нескольких секунд я молча сидел на полу, глядя снизу вверх на мистера и миссис Спорк.
Сибилла приложила к губам пальчик с накрашенным ярко-красным лаком ноготком и немного повернула голову, искоса поглядывая на меня.
Я строго воззрился на мистера Спорка.
— У вас в доме живут пчелы?
— Пчелы? — переспросил он. — Какие пчелы?
— Ясно, если вы не знаете, какие пчелы, то, скорее всего, у вас их нет. — Я выдержал небольшую паузу. — Мистер Спорк, полагаю, вам хочется знать… — Я поднял обе руки и покачал ими над головой.
— Ну вот, — расстроенно сказала Сибилла, — вы испортили наши бархатные портьеры.
— Это были они, да? Да, кажется вы правы. Прострелил в одной из них дырку, так? Да и ковру как будто тоже досталось, правда? Ах да, и ещё дверь наверху. О ней мне тоже следует вас предупредить.
Встав с пола, я первым делом ощупал себя. Похоже, все кости были целы, обошлось без переломов. По крайней мере, без новых переломов. И вообще-то мне показалось, что когда на меня что-то обрушилось — на самом же деле это я сам врезался в пианино — то неразберихе, царившей до этого у меня в мыслях, как будто пришел конец. Например, теперь я знал, что ногами спортсмена движен отнюдь не мышление. По крайней мере, это казалось маловероятным.
Я убрал пистолет обратно в кобуру — после того, как отыскал его среди валявшихся на полу бархатных портьер — глубоко вздохнул и сказал:
— Мистер и миссис Спорк, вне зависимости от того, что натворил каждый из нас, давайте все же не будем опускаться до взаимных упреков, ладно? Давайте… будем жить сами и давать жить другим. Не спрашивайте меня, почему я вошел сюда вот так, то есть, таким образом. У меня на то были свои причины. Честное слово. Но я предпочел бы не заострять на этом внимание прямо сейчас. Или когда-либо еще. Ведь каждый из нас поступает по-своему, не так ли? Вы согласны? Что ж, с этим разобрались, итак, насчет…
— Но зачем, — изумленно перебила меня Сибилла, — вы бросились на портьеры?
— Миссис Спорк, — сказал я, — вы как предпочитаете играть в “русскую рулетку”? В полном одиночестве.
— Но вы нас так напугали, — продолжала она. — Я чуть с ума не сошла.
— Вас напугали. Ха. Вы ещё не знаете, что такое настоящий страх. — Немного помолчав, я добавил. — Впрочем, и я тоже этого не знаю.
— А где ваши ботинки? — снова спросила она меня.
— У вас ко мне полно вопросов, не так ли? Я снял их и оставил на лестнице, если уж вас это так интересует. Но прежде я просверлил в вашей двери большую дыру. Ага. Просверлил дверь, прямо насквозь. Почему я не воспользовался набором отмычек? Или хотя бы дешевеньким ключом? Возможно, что никому из нас так и не суждено когда-либо узнать об этом. Я же скажу только одно: в тот момент идея со сверлением дыры показалась мне наиболее подходящей. А ботинки я снял, чтобы моя голова, которую мне совсем недавно прострелили… видите повязку? А дырку? Ага, наверное, это и объясняет дыру в вашей двери… чтобы поменьше шуметь. Я не хотел, чтобы от моей головы было много шума, потому что боялся, что на него слетятся шмели и съедят меня. Ну вот и все в общих чертах. У вас ещё есть вопросы?
Вопросов у неё больше не было.
Пару минут спустя, после того как все мы расселись по стоящим в комнате креслам — это была гостиная — я признался, что итак уже все знаю про них, так что они могут говорить без утайки.
— Всего вы не знаете, — сказала Сибилла. — Я позвонила вам, потому что нас шантажируют.
— Вот как? Но кто?
— Мы не знаетм… то есть, сегодня днем к нам приходил какой-то человек, но мы видели его впервые в жизни.
— И в чем заключался шантаж?
— У него была фотография.
— Так. Ну и что? Как говорят китайцы… — я потряс головой. — Какая фотография? — спросил я, внезапно вспомнив, как совсем недавно Анжелика Берсудиан подозрительным тоном задавала мне тот же самый вопрос.
— На ней мы с Хью в постели. Хью Прайер и я.
— Так. В постели.
— Ну… скорее на постели.
— И что-то мне подсказывает, что сделана она не в момент вашей с ним драки подушками.
— Не совсем. — Она запустила руку в небольшой редикюль, лежавший на диване между ней и её мужем, вынула из него небольшой снимок и протянула его мне. — Я хотела показать вам вот это, — сказала она. — Это оставил нам тот человек. Теперь вам понятно? — Я внимательно посмотрел на фото и сказал ей, что да, мне все понятно.