— Пить хочешь?
— Угу.
Кивнув, мавка отряхнула свой сарафан и, демонстративно отвернувшись от Василия, отошла к сумкам, разложенным на песчаной части берега. Ника задрала голову, посмотрев на ехидно улыбающегося дядю.
— Дядь Вась, а ты давно с мавками знаком?
— Очень давно.
— И вы не друзья?
— Уже не совсем, хотя раньше мы очень хорошо дружили.
— А почему теперь нет?
— Вредные они, порой с ними никакого сладу нет. Гету один раз чуть на дно не утащили.
— А-а…
Она вновь повернулась к морю и, сощурившись, попыталась сосредоточиться на поплавке. Тот вяло болтался на медлительных волнах, накатывающих на камни и щекочущих босые пятки россыпью прохладных брызг. Засмотревшись на воду и изменчивые, словно в калейдоскопе, блики, Ника почувствовала, как отчаянно тяжелеют веки, а голова так и норовит упасть на грудь в попытке уснуть. Зевнув, девочка постаралась проморгаться и наклонилась к средней мавке, крутящей в руках раскладной нож с резной костяной ручкой.
— Ань, у тебя новый ножик?
— Да, кто-то из рыбаков забыл.
— И сколько их у тебя?
— Почти собрала третий сундук.
— Зачем столько много?
— Приданное собираю, вот будет у меня по сундуку на сестру этих ножиков, так и выйдем мы замуж. Нам это еще Яга обещала, а она хоть и слабой провидицей была, но свое дело знала. Говорила, что к тому времени как всё готово будет, у нас в деревне обязательно появится достойный жених.
— Неужели сейчас некого выбрать?
— Мы выйти дальше ведьминого двора не можем, никакой нечисти за ее ворота выходить нельзя, но и приданное еще не собрано. Надеюсь, после Геты у нас появится ведьмак, что сможет пригласить нас в дом и забрать от матери.
— А раньше ведьмаков не было?
— Не помню, я вообще до Яги мало что помню, тогда время смутное было и неспокойное. Мы почти не выходили из озера.
— А Яга откуда взялась?
— От матери своей, так же, как и любая другая ведьма, а до нее еще девы три-четыре было. Наша мама говорит, что самая первая знахарка в деревне была из очень далеких краев и безумно тосковала по дому. Выходила на берег, смотрела в море, плакала, и от ее слёз появился первый зеленый янтарь в наших краях.
— Ника, клюет!
Чуть не подскочив на месте, Ника крепче схватила удочку и дернула ею, что есть сил. Красноватая небольшая рыбешка тут же взвилась в воздух, но с крючка не слетела, беспомощно болтаясь на леске. Подтянув ее к себе поближе, девочка поймала рыбу и, отцепив, неожиданно очаровалась красноватой яркой чешуей, переливающейся на солнце, словно драгоценность.
— Ой, какая красивая.
Василий подсел ближе, наклонившись над Никой, и довольно хмыкнул, приобняв ее за плечи.
— Ох ты, барабулька попалась.
— Хе-хе, барабулька, хе-хе-хе…
Девочка расплылась в улыбке и, не сдерживаясь, хихикала над названием. Аня, поднявшись с места, подошла к ней и протянула ладонь.
— Пожарить можно, она вкусная, чуть сладковатая. Давай почищу.
— Давай.
Барабулька перекочевала в бледные прохладные руки мавки. Агния вернулась к Нике и отдала ей полную чашку прохладного мятного чая из термоса. Нос тут же защекотал свежий запах мяты и мелиссы вперемешку с чуть солоноватым воздухом моря. Девочка хотела бы растянуть удовольствие и пить по чуть-чуть, но знала точно: если чашка останется в ее руках или на камне, то рано или поздно случайно улетит в воду.
Подумав, она быстро выпила свою порцию, причмокнув в конце.
Агния забрала емкость и кивнула сестре, вместе они вернулись к сумкам, оттуда послышался шелест снимаемой чешуи.
Ника, вновь повернувшись к жестяной банке, достала оттуда червя.
— Теперь я сама попробую забросить.
— Попробуй.
Василий протянул руку и поддержал племянницу, помогая ей осторожно спуститься на камень пониже, где лежала самая младшая из мавок, распластавшись под солнцем, словно морская звезда, и опустив ноги по колено в воду. Обменявшись с ней понимающими кивками, Ника посадила червя на крючок и, набрав в грудь побольше воздуха, широко размахнулась удочкой, резко выбросив ее в море целиком, как есть. Рядом послышался еле сдерживаемый смех мавки, хватаясь за живот, она отчаянно старалась не привлекать внимания, но девочка все равно недовольно поморщилась, прикрыв глаза ладошкой и наклонившись к соседке.
— Ну что ты смеешься?
— Ты у нас, верно, великий удильщик и рыболов.
— Не у всех всё получается с первого раза.
— Не все выкидывают при этом удочку.
Успокоившись, мавка поболтала ногами, подняв кучу брызг, и села на валуне, с интересом поглядывая на Нику, будто уже знала, о чем она попросит.