Торопливо открыла дверцу, выдвинула большую форму, осторожно переложила дымящийся аппетитный кусок на тарелку, посыпала тёртым сыром…
Всё-таки выбрала ложку — чего мужику там вилкой ковыряться…
Тарелка прогрелась от горячего и жгла ладонь, но я почти не обращала на это внимания. В сотый раз за вечер открыла дверь, тихонько вышла в подъезд…
Он стоял внизу у окна напротив моей квартиры. Мгновенно оглянулся…
Неловко. Очень… Конечно, он, скорее всего голодный, и ему всё равно, что есть, но я вообще редко кого-то угощаю своими кулинарными изысками, только своих, а их можно пересчитать на пальцах одной руки…
Опустила глаза, перехватывая тарелку двумя руками. Быстро спустилась по ступенькам, борясь с желанием плюнуть на всё и сделать вид, что несу эту гору еды бабе Наде…
— Вот, держите, — я почти тыкнула краем блюда ему в грудь, потому что он даже не шелохнулся, глядя на моё приближение. — Я ложку принесла, но если хотите, то могу сходить за вилкой…
— Не надо, — он мгновенно вцепился в тарелку длинными грубоватыми пальцами, и я в тот же миг опустила руки, машинально отступая назад, будто вор… — Не надо вилку.
Он вздохнул, окидывая салаты быстрым взглядом. Открыл рот, собираясь что-то сказать, но промолчал, только громко сглотнул слюну. Наконец улыбнулся и поднял на меня глаза…
— Отказываться не буду по понятным причинам. Спасибо ещё раз, Полина…
— Не за что, — я даже не смогла выдавить улыбку в ответ, почему-то тушуясь от всей этой ситуации почти до слёз. — Приятного аппетита.
Быстро развернулась, заспешила по ступенькам, забыв и про величественную осанку, и про желание запомниться ему на всю жизнь. Не оглядываясь, шагнула в квартиру, закрывая за собой спасительную дверь…
*9*
Я больше не смотрела по сторонам, когда снова побежала наверх с тарелкой для бабы Нади — зачем смущать человека во время еды. Особенно если сама смущаешься почему-то больше, чем он…
И обратно в свою квартиру я влетела, не оглядываясь…
В конце концов, всё — моя миссия выполнена, и совесть у меня чиста. А уж запомнит он меня или нет — другой вопрос. И если даже запомнит, то точно ли адекватной и солидной женщиной в розовых тапках…
Время катастрофически поджимало, и я, выкинув из головы все ненужные мысли, сосредоточилась на сервировке стола и попутной уборке квартиры.
Ёлка у нас с Аришкой в этом году стояла искусственная, маленькая, едва ли дотягивающая до полутора метров. Старая, тощая, потрепанная годами и бесконечными перекладываниями с места на место. Она осталась ещё с тех времён, когда Аришка только родилась и могла уронить дерево, поэтому мы с Толей купили игрушечную блестящую ель из серебристого дождика. Но едва дочке исполнилось три года, как муж стал привозить настоящих красавиц высотой под потолок из питомника… Да, на рынке можно было купить ёлку в пять раз дешевле, но там продают простые лесные кривоватые деревца, не в тему растущие под линиями электропередач и в неподходящих зонах какой-нибудь просеки. Их всё равно вырубают в целях безопасности, и уже неважно, насколько симпатичное новогоднее чудо из них может получиться. А в питомнике, куда ездил Толик, выращивают деревья специально для праздника — пушистые голубоватые густые ёлки, будто сошедшие с новогодних открыток, ровные колючие сосны, занимающие места в некоторых отелях, ресторанах и театрах нашего города, стройные кипарисы для тех, кто празднует новый год на улице, даже какие-то виды туй, подходящие для украшения шариками и гирляндами… Там же их принимают обратно после праздников — отправляют на переработку древесины, и это является исключительным преимуществом этого питомника.
Долгие годы Аришка ездила вместе с папой выбирать ёлку. А в этом году Толя, наверное, возил туда Наташку с сыном… Нет, он звонил ещё две недели назад, спрашивал, привезти ли нам дерево, но я ответила категоричным отказом — не надо нам больше, перебьёмся…
Да, вот в такие моменты накатывала острая нестерпимая обида на мужа. Потому что он сейчас не один, потому что о нём заботятся и ему самому есть о ком беспокоиться, кого радовать, потому что это, в конце концов, была наша, НАША, чёрт побери, традиция с ёлкой…
Аришке вон норм — она уже выросла давно. Это в детстве её голубые глаза сияли при виде огромного разлапистого сверкающего наряженного дерева, а сейчас… Она со свойственным ей подростковым скептицизмом предлагала вообще обойтись без ёлки в этом году, но я настояла…
Глупо, но я даже не знаю, как сегодня вести себя с дочерью. Следует ли надеть праздничный костюм, как мы делали это всегда, или на этот раз вполне сойдёт и это домашнее платье, ещё почти новое, между прочим? И шампанское я открывать не умею… Но открыть придётся. Первый раз в жизни самой.