Едва самолёт подрулил к зданию аэровокзала, майор Борисенко, ведающий вопросами безопасности и изображающий в делегации собкора «Известий», прекратил ломать комедию и подсел на соседнее кресло.
– Игорь Владимирович, оставайтесь, пожалуйста, в салоне, за вами пришла машина.
– Какая честь, от кого лимузин?
– Почему лимузин?
– Ну, наверняка сам Леонид Ильич решил орденом наградить за стих звонкий, к победам зовущий. А разве может Брежнев прислать «Москвич»? Her только лимузин!
Машина, ждущая «турЫста» оказалась неприметной служебной «Волгой» с водителем Пашей, изредка возившим Цвигуна (третий подменный вроде у Председателя КГБ), подполковником Колесниченко и двумя амбалами в штатском, на рожах коих можно было безошибочно выводить: «группа захвата».
– Приветствую, Сергей Петрович, спасибо что встретили. Сувениров, к сожалению, не везу, всё пропил, про…гулял до рубля, пардон, до сантима. Гренобль город контрастов, знаете ли.
– Знаю, знаю, садись в машину, краснобай.
– Едва уселся на заднее сиденье, амбалы синхронно открыли двери, также синхронно вбились-втрамбовались в «Волжанку», для их габаритов явно невеликую и заученными движениями «пристегнулись» к моим рученькам, вмиг в железах оказавшимся.
– Ну что, вражина, – Колесниченко повернулся и скроил грозную физиономию, – добегался?
– Слушай, подполковник, а ты не окуел часом? Вместо здравствуйте железками клацать, что случилось то? Если меня буржуи завербовали, так надо слежку организовать, пятое, десятое, а не в аэропорту хватать. Похоже на говённую провокацию, Сергей Петрович. И ты её организатор, с этих-то горилл какой спрос.
«Скованные одной цепью» с Никитиным опера никак на дерзкие речи не отреагировали, но бдили и отслеживали мои шевеления весьма профессионально. То, что арестант не трепыхается и ведёт себя спокойно, чуваков напрягало неимоверно. Ждут, настропалённые инструктажем, наверняка сказано, взять шпиона, бестию подготовленную, могущую запросто побоище рукопашное учинить, ишь как уставились.
По идее, справиться с этими двумя «центнерами» не проблема, рука из наручника выскакивает за ничтожную долю секунды, а модою и вообще так рвануть, что по частям, по кусочкам разлетятся здоровяки, но зачем? Крайний случай явно не насупил, по всему видно, берёт Колесниченко на понт, а сам растерян, не понимает подполковник как дальше действовать.
– Хорошо держишься, Игорёк, прям Бонд. Джеймс Бонд.
– Сергей Петрович, прекращай Муму любить. Вопросы задавай, какие интересуют, или вези к тому, кто их задаст, если то не по твоим погонам.
– Что ж, Игорь, едем. Там с тебя серьёзные люди учинят серьёзный спрос.
Привезли однако, не на Лубянку, а в конспиративный особнячок на Воробьёвы горы. Амбалы с величайшими предосторожностями отконвоировали в кабинет где ранее заседал Цвигун, а теперь расположился его порученец с великой неохотой копаюшийся в моём портфеле. Чуваки пока вели, провели тщательный личный обыск (рот и воротник на предмет ампулы с ядом проверили ещё в аэропорту, в первые секунды «знакомства»).
– Немного, немного из Франции гостинцев привёз.
– Неужели из-за сувениров налёт решил устроить, Сергей Петрович? Что хоть интересует, намекни: французский коньяк, французский шоколад, французские презервативы? Всё, надоели, говорить буду только с Семёном Кузьмичём, в Гренобле работал по заданию Председателя КГБ, перед ним и отчитаюсь.
– Не спеши, Игорёк, успеешь. Семён Кузьмич сам вопросы позадаёт, ему лично важные. Ну а пока мы, люди маленькие, поспрошаем…
– Иди на куй, подпол. Начнёшь играть в Малюту Скуратова, присядешь на пятнашку, на особый. Гориллы с Пашей, те пятёрой отделаются при хороших раскладах. Ты не только себе, им жизнь ломаешь. Крыша поехала, в Ежова-Берию поиграть захотелось? Так партия их осудила, а тебя, букашку, вообще сотрёт в пыль лагерную.
– Учитесь парни, как надо держаться, – Колесниченко продолжал «брать на понт», и для многих показался б чрезвычайно убедительным. Но я-то могу в режиме «замедленной съёмки» его артикуляцию отследить. «Потерялся» порученец Цвигуна.
– Что вы с Семён Кузьмичём утворили, демоны? – так, похоже «в яблочко».