– Я поступила плохо? – спросила она, осознавая тот вред, который нанесла Термитнику.
– Плохо то, что ты и другие женщины выносили из Термитника гормональные препараты. И забрала велосипед.
– С ним все ясно, – кивнула Фэнси. – Но эти препараты – они же обеспечивают фертильность.
Фэнси понимала, что не совсем искренна, объясняя, почему она и другие женщины Термитника использовали данные препараты. Сначала это было чем-то вроде эксперимента, потом она сообразила, насколько восприимчивы к гормонам мужчины Внешнего мира и сколько радости и удовольствия они способны принести в таком состоянии. Фэнси поделилась своим открытием с сестрами, и те последовали ее примеру, выдумывая самые разные истории, с помощью которых объясняли, что они делают тем своим любовникам, кто интересовался, что с ними происходит. Гормональный препарат, который они похищали в лаборатории, был дорогой, и новых порций женщины достать уже не могли, тратя то, что удалось добыть.
– Назови имена всех женщин, с кем ты поделилась своим секретом.
– Нилс!
– Ты обязана это сделать. Каждая из вас в деталях опишет реакции мужчин Внешнего мира; то, что их волновало больше всего; кто они и сколько раз вы брали препарат в лаборатории.
Фэнси вздохнула. Разумеется, они выполнят приказ Хеллстрома. Забавы закончились.
– Мы оценим действие препарата и начнем проводить эксперименты во Внешнем мире, но уже под полным нашем контролем, – объяснил Хеллстром. – Поэтому предоставь нам детализированный отчет. Все, что вспомнишь, будет важно.
– Конечно, Нилс.
Фэнси вдруг обрадовалась – возможно, забавы не закончились! Если Хеллстром намеревается проводить опыты над чужаками, кто лучше всего подходит на роль экспериментатора, как не она, имеющая немалый опыт в подобных исследованиях?
– Ох, Фэнси! – проговорил Хеллстром. – Над Термитником нависла серьезная угроза, а ты все думаешь о своих игрушках!
Она опустила голову.
– Почему? – спросил он. – Почему?
Фэнси молчала.
– Мы могли бы отправить тебя в чаны для переработки, – произнес Хеллстром.
Глаза Фэнси расширились от ужаса. Она соскользнула со стола, на краешке которого сидела, и уставилась на Хеллстрома. Чаны! Но она ведь так молода! У нее впереди – целая жизнь, годы успешного воспроизводства. Да и ее умение обходиться с насекомыми – разве это сбросишь со счетов? Никто лучше, чем она, не понимает насекомых. Фэнси попыталась объяснить это, но Хеллстром прервал ее.
– Интересы Термитника – превыше всего!
Его слова словно ударили ее наотмашь, и Фэнси вспомнила, о чем еще намеревалась рассказать ему. Да, интересы Термитника превыше всего. Неужели Хеллстром думает, что она совсем опустилась?
– Есть кое-что, о чем я должна доложить, – произнесла она.
– Вот как?
– От стимулятора у Перуджа произошло помутнение сознания, и в один из моментов ему показалось, будто я задаю вопросы, хотя я этого не делала. Но потом, поняв, что с ним, я действительно стала спрашивать. Он был как в отключке, но на вопросы реагировал. Поэтому, полагаю, Перудж говорил правду.
– Что он сказал? Ну, быстрее!
– Перудж хочет заключить с вами сделку. Они изучили наши бумаги про Проект-40 и решили, что мы разрабатываем новый способ обработки металлов. Стали прежде всего. Перудж заявил, что это настоящий прорыв в металлургии, и цена ему – миллиарды долларов. То, что он говорил, не всегда было понятно, но в общих чертах – это так.
Услышав слова Фэнси, Хеллстром так обрадовался, что ему захотелось обнять ее. Получилось, что она исполняла волю Термитника.
Пока он размышлял над этим, в комнату вошел Сальдо, и Хеллстром объяснил ему сложившуюся ситуацию. Теперь у них есть выход. Интерес Агентства к Проекту-40 – чисто коммерческий. Он лишний раз убедился в даре безошибочной коллективной интуиции, которой владел Термитник. Нужно немедленно известить лабораторию, работающую над Проектом. Вмешательство чужаков поможет им продвинуться в исследованиях. Все-таки у этих диких порой бывают озарения.
– Я действительно помогла? – спросила Фэнси.
– Еще как! – воскликнул Хеллстром.
Сальдо, остановившийся у консоли пообщаться с одним из дежурных, посмотрел на Хеллстрома и покачал головой. Значит, Перудж пока не выехал. У Сальдо был приказ – сообщить об этом, как только появится возможность.