Коржика надо было спасать.
— Для лучшего восприятия стоит отойти чуть подальше от портрета, — порекомендовал я дяде.
— Да, тысяча чертей! — заревел он. — Подальше! Так далеко, чтобы не видеть эту мерзость даже в телескоп! — Он набросился на Коржика, словно свирепый тигр, узревший в джунглях добычу. — И на это — на это! — ты тратил свое время и мои деньги все эти годы! Художник! Да я бы не подпустил тебя даже стены в моем доме красить! Я заказал тебе портрет в надежде, что ты настоящий мастер, и что я получил в результате? Картинку из комиксов! — Тигр рванул дверь, рыча и яростно хлеща себя по бокам хвостом. — Все, мое терпение лопнуло! Если тебе угодно и дальше валять дурака и корчить из себя художника, чтобы найти оправдание своему безделью, — пожалуйста! Но вот что я тебе скажу: если в понедельник утром ты не явишься ко мне в контору и не признаешь, что покончил со всеми глупостями, готов работать и пройти весь трудовой путь с самого начала, как и следовало сделать пятью годами раньше, то больше ты от меня не получишь ни цента! Ни одного цента, слышишь? Ни единого! — Мистер Уорпл хлопнул дверью и удалился.
Я выполз из бомбоубежища.
— Коржик, дружище, — прошептал я едва слышно.
Коржик пристально глядел на картину. Лицо его было неподвижно, в глазах стояло затравленное выражение.
— Все кончено, — пробормотал он, совершенно раздавленный.
— Что ты собираешься делать?
— А что мне по-твоему делать? Здесь я оставаться не могу. Он перекроет мне кислород — ты же сам слышал. Придется в понедельник тащиться в контору.
Я не знал, что и сказать. Отношение Коржика к работе в конторе мне было хорошо известно. Не помню, когда еще я чувствовал себя так неловко — с таким же успехом я мог утешать человека, только что приговоренного к двадцати годам каталажки.
Тишину прорезал спокойный голос:
— С вашего позволения, сэр.
Это был Дживс. Он покинул свое укрытие и с серьезным видом рассматривал портрет. Мать честная, это как же меня должно было потрясти зрелище дяди Александра во гневе, если я даже на время забыл о Дживсе!
— Не рассказывал ли я вам, сэр, о мистере Дигби Тислтоне, на службе у которого я когда-то состоял? Возможно, вы встречали его. Раньше он занимался торговлей, а теперь известен как лорд Бриджуорт. Он частенько повторял, что из любого положения всегда есть выход. Впервые я услышал от него эти слова после того как провалилась затея с продажей патентованного средства для удаления волос, которое он изобрел.
— Ради всего святого, Дживс, о чем это вы толкуете?
— Я позволил себе упомянуть мистера Тислтона, сэр, так как обстоятельства, в которых он оказался, до некоторой степени напоминают данную ситуацию. Поначалу средство для удаления волос, изобретенное мистером Тислтоном, никто не покупал, однако он не отчаивался и снова выдвинул его на рынок в качестве шампуня от облысения под названием "Раз и навсегда" с гарантией бурного роста волос через несколько месяцев. Если вы помните, сэр, реклама представляла собой забавный рисунок, на котором был изображен бильярдный шар до и после использования средства. В итоге мистер Тислтон нажил столь внушительное состояние, что впоследствии за свои заслуги был произведен в пэры. Мистер Коркоран, подобно мистеру Тислтону, также может найти выход из сложившейся обстановки. Мистер Уорпл сам предложил решение, когда в пылу гнева сравнил портрет с картинкой из комиксов. Полагаю, это очень ценная мысль, сэр. Портрет, выполненный мистером Коркораном, мог вызвать неудовольствие мистера Уорпла в плане сходства с его единственным наследником, однако, не сомневаюсь, что редакторы газет с удовольствием примут его в качестве основы для серии юмористических зарисовок. Осмелюсь заметить, талант мистера Коркорана всегда проявлялся в большей мере при изображении смешного. Взять хотя бы этот рисунок — в нем есть нечто дерзкое и решительное, что привлекает внимание. Уверен, он принесет вам известность, мистер Коркоран.
Коржик с убитым видом смотрел на портрет, странно причмокивая, и вдруг дико захохотал.
— Коржик, погоди, — я слегка встряхнул его за плечи, испугавшись, что страдалец впал в истерику.
Пошатываясь, словно пьяный, он стал бродить по комнате.
— Верно! Абсолютно верно! Дживс, вы спасли мне жизнь. Это великолепная идея. Явиться в контору в понедельник! Пройти трудовой путь с самого начала, ха! Да я скуплю его бизнес на корню, если захочу. У меня есть знакомый редактор отдела комиксов в "Санди Стар", он с руками оторвет этот портрет. Еще вчера он жаловался мне, как трудно запустить новую серию. Он заплатит мне любые деньги за такую удачную находку. Это же золотая жила. Где моя шляпа? Считайте, я обеспечил себя до конца жизни. Где моя шляпа, прах ее побери! Берти, одолжи пять фунтов, я возьму такси до Парк-Роу.
На губах Дживса играла отеческая улыбка. Точнее, его рот искривился в отеческой мышечной спазме, что означало у него максимальную степень приближенности к улыбке.
— С вашего позволения, мистер Коркоран, — сказал Дживс, — для серии комиксов, о которой идет речь, подошло бы название "Приключения Толстощекого Карапуза".
Коржик и я как по команде посмотрели на портрет, а потом уставились друг на друга в благоговейном молчании. Дживс прав, название — лучше не придумаешь.
— Дживс, — позвал я. Прошло несколько недель, и я только что закончил чтение раздела комиксов в "Санди Стар". — Дживс, я всегда был оптимистом. Чем старше я становлюсь, тем больше соглашаюсь с Шекспиром и всеми остальными рифмоплетами, насчет того, что ночь темнее всего перед рассветом, что у туч есть серебряная изнанка, и что если в одном месте потеряешь, то в другом найдешь. Вот мистер Коркоран, к примеру. Парень был в беде, можно сказать, испил чашу страданий до дна. А теперь посмотрите на него. Вы видели эти картинки?
— Я позволил себе взглянуть на них, прежде чем принести вам, сэр. Весьма забавно.
— Они пользуются огромным успехом.
— Я так и предполагал, сэр.
Я откинулся на подушки.
— Дживс, вы гений. Вам полагаются комиссионные.
— Не могу пожаловаться в этом отношении, сэр. Мистер Коркоран был очень щедр ко мне. Я достану коричневый костюм, сэр.
— Нет-нет, лучше я надену синий в мелкую красную полоску.
— Только не синий, сэр.
— Почему же нет, он мне очень даже идет.
— Только не синий, сэр.
— Ладно, как хотите.
— Очень хорошо, сэр. Благодарю, сэр.