Писклявый голос Кары напугал их обоих. Она вышла вперёд, встав между Бронвин и вооружённым паладином.
— Не трогай Бронвин. Я пойду с тобой.
— Кара, не надо! — попросила Бронвин. — Просто уходи. Немедленно.
Девочка упрямо покачала головой.
— Я не оставлю тебя здесь с ним.
Она подошла к Алгоринду, протянув свою крохотную ручку.
Паладин наблюдал, как приближается девочка. Она побледнела, но не дрожала. Она подошла ближе и положила свою руку в его.
— Я пойду с тобой и не буду мешать, но сначала ты должен ответить на вопрос. Ты дашь мне своё слово и сдержишь его?
Паладин бросил на неё недоумённый взгляд.
— Я обязан всегда держать слово.
— Это хорошо. Вот мой вопрос: как зовут моего ворона?
Алгоринд не отличался живым воображением, но порылся в памяти в поисках имён, которые давали подобным птицам.
— Не знаю. Полночь? Чёрнокрыл? По?
— Нет, нет, — нетерпеливо сказала Кара. Она убрала руку и сжала её в кулак над ладонью Алгоринда. — Как ты назовёшь кота, который живёт в лавке?
— Лавочный кот, наверное.
Как только он произнёс эти слова, она разжала ладонь. Крупный красный камень упал в его руку. Он мгновенно почувствовал, как его уносит прочь, будто сильным ветром.
Алгоринд сопротивлялся всей своей железной силой воли. Без толку. Разграбленный магазин начал гаснуть и увядать, а в ушах раздался звук, похожий на шум прибоя. Алгоринд услышал радостную музыку детского смеха. Его угасающий взгляд упал на коварную женщину. Она стояла на коленях рядом с девочкой, обхватив её руками, с радостным и одновременно гордым выражением на лице.
А потом всё это исчезло, и мир Алгоринда превратился в ужасный, пугающий белый водоворот. Его уносила, забирала прочь от его долга какая-то предательская магия.
* * * * *
Было крайне удобно, что между роскошным домом Данилы и Башней Чёрного Посоха пролегает подземный тоннель. По мнению Данилы, даже чересчур удобно. Он спускался в тоннель, чтобы ответить уже на третий за последние десять дней вызов.
Тоннель заканчивался магическими вратами. Данила прошептал фразу, позволявшую ему пройти, потом шагнул сквозь твёрдую каменную стену прямиком в кабинет Хелбена.
Архимаг снова рисовал, что определённо свидетельствовало о его напряжении. Данила посмотрел на холст. Это был морской пейзаж с яркими полосами молний, сверкающих из стены клубящихся фиолетовых туч. Несмотря на грозовое небо, море обладало необъяснимо спокойным оттенком.
— Интересная работа, дядя. Могу я дать ей имя? На ум приходит «Амберли снится кошмар».
Хелбен ткнул в его сторону кистью, забрызгав Данилу каплями фиолетовой краски. Ярость на лице архимага убедила барда, что, возможно, не стоит протестовать по этому поводу.
— Что в тебя вселилось, что ты сделал такой глупый, достойный орка поступок?
Данило приподнял плечо.
— Тебе придётся быть поконкретнее. Я делаю немало глупых, достойных орка поступков.
Архимаг полез в карман своей художнической робы и достал яркий синий камень.
— Что это такое?
Блефовать было бесполезно, но Данила всё равно попробовал.
— Топаз?
Архимаг гневно фыркнул.
— Драгоценные камни. Ты дал девочке зачарованные драгоценные камни и научил ими пользоваться. Ты, конечно, и раньше совершал глупые поступки…
— Но это не один из них, — отрезал Данила. — Кара — просто ребёнок. Она умнее многих, но среди людей любого возраста мало кто может похвастаться подобными врагами. За ней гнался паладин, который увидел Кару возле лавки Бронвин. Мои агенты вызвали стражу и убедились, что об этом несостоявшемся похитителе детей позаботятся.
— Да, я знаю, — проворчал Хелбен. — И спасибо за твою расторопность. В результате у меня сзади на штанах ещё остался отпечаток сапога Пьергейрона.
— Паладин сам напросился, — ответил Данила без намёка на свою обычную весёлость. — Ни у кого нет права похищать ребёнка из семьи.
— Её семья — Даг Зорет, жрец Цирика.
— Бронвин — тоже семья Кары, — возразил Данила. — Она приходится сестрой Дагу Зорету.
— Да, кажется, это тоже всплывало в разговоре с Пьергейроном. Или ты не помнишь?
Данила сложил руки.
— С небольшой помощью Бронвин может позаботиться о Каре. Если ты не ценишь идею семьи, подумай вот о чём; разве будет не лучше, если принадлежащая этой семье магия окажется в руках арфистов, а не в распоряжении священного ордена Рыцарей Самулара?
Архимаг обдумал эти слова.
— Хороший аргумент, но пойми — любые наши действия могут вбить клин между арфистами и паладинами. Ситуация опасная. Мы не можем себе позволить ещё сильнее разозлить Рыцарей Самулара.