- Всё гораздо серьёзнее, чем мы предполагали, мастер Пивус, – пустился в объяснения Арторис. – В деле замешаны вайнтийцы.
- Вайнтийцы? – недоверчиво переспросил дознаватель. – О них же ничего не слышно со времён Отделения!
- Возможно, наше неведение тоже входит в их планы, – заметил Луций.
Пивус задумался.
- Если к злодеянию причастна Вайнтийская республика, то наша… простите, моя работа значительно осложняется. Кого призвать к ответу?.. Между странами нет дипломатических отношений, – дознаватель с досадой тряхнул головой, отчего котелок съехал набок.
Неожиданно к разговору присоединился молчавший дотоле Зарк:
- Всё может оказаться ещё сложнее, мастер Пивус, – проскрежетал ящер. – Мы обыскали апартаменты покойного; улики красноречивы – вайнтийцы не собирались убивать Тендуса. Наоборот – они оплачивали его работу.
Зарк высказал мои мысли.
Старик, казалось, удивился:
- Что вы хотите этим сказать… э-э, Зарк, верно?
Ящер кивнул.
- У нас нет прямых доказательств чьей-либо вины, – заговорил Луций. – Собственно, и обвинять-то пока некого. Но на основании косвенных улик мы пришли к выводу, что покойный сотрудничал с Вайнтийской республикой. Продавал технологии древних – Высших эльфов.
Управляющий вкратце поведал Пивусу о своих злоключениях во время службы, о наших находках и их предполагаемой связи с вайнтийцами.
По мере повествования лицо дознавателя всё больше мрачнело. Впрочем, мрачный лик не мешает поглощать еду в столь же бодром темпе, что и раньше – и куда только всё лезет?
- Я склонен поверить вам, Луций. Звучит весьма убедительно. Жаль только, что насчёт убийцы ничего не ясно, – удручённым голосом заключил Пивус.
- Ну, не всё так плохо – поспешил успокоить Арторис. – Нам известен мотив, от этого и будем плясать.
- Да, вы правы, – отозвался дознаватель бесцветным голосом.
Опасения Луция подтвердились. Старик действительно не питает большого энтузиазма по отношению к расследованию. Пивус – не тупица, но и гением сыска его при всём желании не назовёшь – как мне кажется, в первую очередь из-за отсутствия уверенности в себе и желания работать. Старая истина: если человек не питает к делу должной страсти, добиться больших успехов будет очень и очень непросто. Арторис – пример человека, что отдаётся делу со всей страстью. Поглядите, чего он достиг! Не в пример ему, дознаватель Пивус – заурядный исполнитель, мелкая сошка, одним из тысячи.
- Кстати, – реплика Арториса вывела из состояния задумчивости, – причина смерти установлена?
- А как же, – ответил я. – Его погубил яд. Отраву нанесли на перо, которым работал покойный.
- Яд? – удивился купец. – Это уже интересно…
Мы просидели уже достаточно много времени. Надо бы выйти освежиться.
С вежливым поклоном я покинул застолье, предоставил остальным право судить да рядить. Ноги понесли на смотровую площадку – излюбленное место для медитаций. Я поднялся наверх и наконец вздохнул полной грудью: с побережья дул свежий морской бриз – истинное наслаждение!
Я уселся прямо на устланный коврами пол, скрестил по-эльфийски ноги; ветер треплет длинные волосы, в воздухе кружат маленькие листочки, щекочут лицо. С площадки открывается изумительный вид, подобный тому, что я лицезрел, когда искал среди скал Тернсадал: башня выстроена на самой вершине горы и вздымается высоко над окрестными землями. Видна даже извилистая, словная змея, линия побережья.
Пьянящий аромат свободы манит; внизу простираются бескрайние просторы, они взывают ко мне, приглашают раствориться в необъятном потоке жизни первозданной природы. В самом деле, я очень люблю её - дикую, не изуродованную человеком. Только в диких условиях ощутишь подлинного себя: мельчайшую песчинку, затерянную среди океана мироздания. Я странным образом ощущаю связь, в некотором роде – единство со всем сущим.
Никогда не любил города. Серо, грязно, скученно. Детство Хаттула Себаса прошло в глухой деревеньке. Я так и не смог до конца приспособиться к суетной городской жизни – возможно, отчасти поэтому и топчу пыль дорог. Путешествия непросты, но трудности не идут ни в какое сравнение с ощущением свободы, что дарят странствия!
Вдали тянется безжизненная, но столь манящая скальная гряда, а за ней теряется в дымке серо-стальная морская гладь. Ах, с каким удовольствием я бы сейчас отдался во власть ледяных волн! Пробежаться босиком по песчаному пляжу, ощутить солёный привкус во рту… но нет. Всё, что я могу – наблюдать, услаждать взор картинами в надежде, что скоро всё разрешится и я вновь смогу продолжить странствия.