Второе: врача. Тан уже около получаса провёл в кабинете, к нам никто не вышел и ничего не сказал, хотя его друг пытался успокоить нас с Ирем, что ранение лёгкое. Всю дорогу я не могла позволить себе отпустить Эдэша, поверх его рук также зажимала рану и наблюдала за тем, как парень бледнеет. Пуля попала в плечо, крови было так много, что я бледнела вместе с ним и молилась, лишь бы Аллах не оставил его, лишь бы всё обошлось. Но Тан хорохорился, пытался ободряюще нам улыбаться и даже продумал историю того, как все мы здесь оказались, чтобы только выгородить меня.
– Нужно позвонить Демиру, он с ума сходит, – еле слышно подала голос Ирем, но мне было абсолютно плевать на это.
В моей буйной голове не желал укладываться тот факт, что меня спасли, а мой спаситель сейчас истекает кровью… чёрт возьми, из-за меня!
Айдын не проронил ни слова, уверенно вёл дорогу, совершенно не отвлекаясь на нашу болтовню и временами посматривая на Ямана, который притих на переднем пассажирском сидении.
Мысли о семье отступили на второй план, не хотелось думать о том, что происходило со всеми вокруг после того, как я покинула дом, практически заявив всем о том, что уехала с женихом. Сначала мне влетит за враньё, потом за побег, потом… список можно перечислять бесконечно! Я завралась и сейчас, глядя Тану в глаза, поняла, что это конец. Стоило мне ослушаться однажды, воспротивиться родительскому решению, и всё события стали цепляться одно за другое, накатываясь снежным комом.
– Позвонишь, когда мы приедем в больницу, – отозвался всё-таки Тан, мельком взглянув на Ирем и вновь вернув взгляд ко мне. – Скажешь, что мы гуляли по ночному Стамбулу, встретили этого… шакала! Он решил разобраться со мной, выстрелил. Так все мы и оказались в больнице. Айдын приехал позже и его с нами не было. Поняла? Ни слова правды о том, что произошло на самом деле.
– Я не смогу, – вновь проговорила девушка, закусив нижнюю губу, и я её понимала.
Если вдруг Ирем захочет рассказать правду, пойму её. Тяжело врать обо всём, когда ты всю ночь не находила себе места и металась по Стамбулу в поисках нерадивой подруги.
– Скажешь, Ирем. Иначе ваши отношения закончатся, не успев начаться. Он не простит тебе, что не позвонила ему раньше, что пошла у меня на поводу. Аллахым, взыграет гордость! – Тан поморщился от боли, и подруга наконец кивнула.
Мы обе прекрасно видели, что ему больно, но, видимо, ради нас, он пытается делать вид, что всё не так страшно.
Айдын спас нас всех. Меня от этого психа, Тана от убийства. Как рассказала Ирем, когда только увели Эдэша, именно он выхватил у Тана пистолет после ранения и отправил ко мне. Я никак не могла этого ни слышать, ни видеть, но прекрасно понимала, что мой будущий муженек был настроен решительно.
Последний, кого мы ждали – Демир. И появления брата я боялась не меньше, чем врача с плохими новостями.
Ирем положила голову мне на плечо и устало прикрыла глаза. Её всё ещё пробивала дрожь, и она не могла до конца успокоиться. Меня и саму потрясывало, стоило только взглянуть на Ямана. Здесь, в больнице, в окружении друзей и врачей произошедшее прошлым вечером и ночью казалось ужасным кошмаром, от которого никак не могу отделаться, и только Кемал своим присутствием доказывал, что это не сон.
– Ева, – голос Айдына вывел меня из раздумий, и я быстро встрепенулась.
Он смотрел в противоположный конец коридора, где наконец-то появились люди в форме. Полиция, что дальше? Куда ещё занесёт нас вся эта история с нашим браком?
– Как только Тана выпишут, вам нужно приехать в участок и написать заявления, иначе мне придётся его отпустить. Поняла? Напишешь про все угрозы и преследование, поняла?
Я кивнула, чувствуя на себе холодный, пронизывающий взгляд Ямана. Больше не было той победной улыбки, которая так меня пугала. Теперь в его глазах плескалась неприкрытая ненависть. Когда-то друг обернулся опасным врагом.
– Ты двуличная сука, Ева, – прошипел парень, а Айдын дёрнул его за руку, заставляя подняться. Яман вдруг усмехнулся: – Но игра ещё не закончена.
Меня пробила дрожь. Я застыла, боясь даже вздохнуть лишний раз, просто наблюдала за тем, как его уводят.
– Пойду, схожу за кофе. Тебе принести? – спросила Ирем, поднимаясь на ноги практически сразу, как только они ушли.
– Нет, спасибо, – на автомате ответила я, а девушка пошла в вестибюль, где и стоял кофейный аппарат.
Оставшись в одиночестве, мне стало совсем не по себе. Пришлось напомнить, что нахожусь в больнице, где мне вряд ли что-то угрожает. Но страх за жизнь Тана не отступал.